типа. Он сказал, что человечества как такового не существует, это абстракция, есть разные культурно-исторические типы, и вот что можно назвать русским типом, это отдельный культурно-исторический тип, полностью отличающийся от западноевропейского типа. Мы по другому строим культуру, общение, экономику, политику, у нас все другое. Поэтому мы с ними никогда не сойдемся, мы всегда будем как бы воевать и наши интересы, зачастую, противоположны. Поэтому увлечение нашей культуры западничеством по сути дела несет огромный вред России. То есть, когда мы вещи, которые у них полезные, принимаем у себя, они оказываются вредоносными для нашего культурно-исторического типа. Как говорил Суворов: «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Вот как бы и наоборот, что немцу хорошо, то русскому смерть. Вот та мысль, которую хочет подчеркнуть Данилевский. Данилевского любили и Достоевский, и Страхов, и Гумилев – основоположник Евразийства его цитировал. Евразийство это как раз вот это течение, которое собственно настаивает на том, чтобы есть особый евразийский тип… Почему он евразийский, а не просто русский? Потому что у нас смесь разных наций и народов, потому что мы очень толерантны. Это у них в Европе мода на толерантность последние 20–30 лет, а у нас тысячу лет эта толерантность. Мы вместе живем с разными религиями и народами, и поэтому мы не должны подчеркивать некий свой национализм. Если мы начнем подчеркивать национализм, и говорить что какая-то нация лучше всех, а все остальные непонятно кто, то получится то же самое, что уже разрушило ни одну империю. Византийская империя рухнула, когда эллины сказали, что мы – греки, а вы армяне, македонцы вообще непонятно кто. Поэтому начались конфликты, клановые войны, ослабление, а потом и разрушение Византийской империи. Австро-венгерская империя, та же самая ситуация. Немцы кичились тем, что они немцы, что они самые дисциплинированные, ученые и так далее. А всякие славяне, цыгане, это всякое непонятное быдло. Это в итоге привело к ненависти славян к немцам, к их нелояльности. И когда вроде бы большая Австро-венгерская империя в Первой мировой войне напала на ту же Сербию, она не смогла справиться. Сербия была монолитной, очень отчаянной и доблестной, а тут был сброд в австрийской армии, который не понимал, зачем он воюет и каждому славянину не хотелось убивать славянина-серба. Мадьярам тоже было непонятно, зачем они воюют, потому что они мечтали о своей отдельной Венгрии. Немцы были в меньшинстве и видели, что другие не воюют, и соответственно тоже плохо воевали. Только на них покрикивали, тем самым увеличивая ненависть к себе. То есть армия оказалась небоеспособной. Так можно другие примеры приводить.
Национализм разрушителен для империй, поэтому национализма у нас быть не должно, поэтому говорили именно о евразийстве. О неком специфическом коде культурном, который господствует именно у нас, на нашей Русской равнине и в Южной Сибири и Средней Азии. Евразийский тип человека, который не является националистичным. Как говорил