Господа проповедует в интернете:
«Раньше вставали перед иконой, читали псалтырь,
только потом умыться, почистить зубы.
Даже в стране идеологической пустоты
радио нам возвещало о Том, кого все любим.
Так отмечает Виталий Кальпиди:
В искусстве должно быть дно,
ниже которого не опуститься…»
–
К сожалению, данное видео было удалено
–
Вы пытаетесь перейти на несуществующую страницу.
Преодоление инерции
Помню, как, будучи знаком с ним лишь заочно, впервые увидел «в реале». Все начали поворачивать головы, улыбаться, как-то светиться изнутри – «Серёжа, Серёжа пришёл!»
Человек рисующий, человек поющий, человек, соединивший в стихах юношескую оптику, полную максимализма, но и максимализма-то какого-то необыкновенно доброго и всеохватного, как у Ганди – и напряжённое вглядывание, философское проникновение вглубь вещей. Этим вглядыванием и проникновением Сергей Ивкин делится с нами, его читателями, но – как делится? Не как человек, вещающий последние истины с кафедры, и подкрепляющий их теоретическими выкладками – на доске, мелом, непременно осыпающимся на пиджачный рукав – а как философ Древней Греции, свободно гуляющий с учениками и оппонентами по саду и обменивающийся мыслями, и спорящий, и соглашающийся – или остающийся при своём мнении. Но никогда не выбегающий из сада прочь (или – из зала, хлопнув дверью). И всё это – в городе Екатеринбурге, через стихи Ивкина становящимся неким «городом вообще», полисом, если угодно, лишь иногда, через упоминание примет и знаков раскрывающим своё инкогнито:
над городом плывут левиафаны
на нитях остановлены машины
слепой ребёнок ножницами шарит
ему пообещали элефанта
она пообещала быть инфантой
она пообещала среди женщин
пинать ногою и лететь нагою
над городом плывут аэростаты
и овцы объедают пальцы статуй
Может быть, именно эта всеохватность, всеобщность, открытость и выделяет Ивкина в среде поэтов Уральской поэтической плеяды, к которой он, тем не менее, несомненно принадлежит и в силу человеческого и поэтического рождения, и как ученик известного уральского поэта Андрея Санникова, и как друг и собутыльник поэтов т. н. «Озёрной школы», и как брат и добрый ангел взлелеянной Евгением Туренко молодой поэтической поросли из Нижнего Тагила.
Для поэта, публикующегося и читающего свои стихи вслух достаточно часто – то есть для фигуры публичной и укоренённой в литературной жизни – особенно тягостен момент инерции и привыкания, когда поэтическая речь начинает течь плавно, по старому руслу, по прежним наработкам. И – напротив – невероятно интересен и самому поэту, и его читателям момент слома инерции, перехода к чему-то непривычному, поиск новой поэтики. Мне показалось, что новые стихи Сергея Ивкина – это как раз точка бифуркации, некое обещание совсем нового Ивкина, которого мы раньше не знали. Особенно характерны в этом смысле тексты нерифмованные, разбивающие лёд инерции, уводящие от лирической и текучей стихии в эпико-метафизическое пространство, в благую скупость изобразительных средств, в ту область, где автор, мысль