беззащитных животных», а с другой – санкционировал массовые убийства. С одной – был ревностным католиком, с другой – искренне верил в дикую смесь нордических верований и индуизма, именуя ее индогерманской верой. С одной – был властным и требовательным, когда речь шла об СС и делах служебных, с другой – мягким и даже робким в домашней обстановке, подкаблучником и рохлей. Все эти противоречия каким-то образом сочетались в его личности, не разрушая ее. Даже внешность рейхсфюрера СС была обманчивой: его противники не раз и не два получали пренеприятнейшие сюрпризы, обнаруживая за обликом интеллигента, школьного учителя железную хватку, прагматичный подход к жизни и умение рассчитывать каждое следующее действие.
При этом в нем довольно странно сочетались воспитанный в детстве конформизм, стремление выполнять приказы, принадлежать к некой общности, подчиняющей себе всю жизнь, – и на первый взгляд противоречащий этому идеал рыцаря света, принимающего самостоятельные решения. Это сочетание делало его характер весьма схожим с характером типичного средневекового рыцаря – с одной стороны, самовластного и дерзкого, с другой – привыкшего ждать небесного знамения и подчиняться указаниям церкви и сеньора. В нем сосуществовали мирный и робкий романтик, бредящий древними временами, звоном стали и славой великих героев, и персонаж самых смелых его снов – хитроумный, коварный, смелый воин, ни в грош не ставящий человеческую жизнь. Одним словом, речь идет о настоящем безумце во всех смыслах этого слова. О человеке, чей разум плавно дрейфовал между тем, что принято называть «благородным безумием», и настоящим сумасшествием.
Генрих Гиммлер родился в 1901 году в семье мюнхенского учителя. Учителя, прямо скажем, не простого, а известного в высших кругах баварского общества, для своего времени – сверхпрофессионала: к его услугам прибегал даже королевский дом Баварии. Любители списывать все специфичные черты в характерах руководителей НСДАП на тяжелое детство, бедность, жестокость родителей и фрустрацию, тут растерянно умолкают: семья Гиммлеров была обеспеченной, дружной и, что называется, благополучной. Даже довольно суровая дисциплина, соблюдения которой добивался от детей Гиммлер-старший, не была чем-то исключительным. В патриархальных германских семьях так было принято. Скорее наоборот – странным был бы иной подход. Так что все ссылки доморощенных психологов на юные годы рейхсфюрера несостоятельны: его детство мало чем отличалось от детства тысяч немецких подростков.
На редкость противоречивая натура. С одной стороны – весельчак, прекрасный семьянин, заботливый отец. С другой – человек, хладнокровно отдававший приказы об убийстве тысяч людей
В принципе единственная «аномалия», которую удалось раскопать биографам Гиммлера, – это комплекс неполноценности из-за собственной физической слабости. В качестве «корней зла», что так любят искать в детстве злодеев и диктаторов авторы популярных биографий, – как-то маловато, не правда ли?
По