мне велел. Я здесь хозяйка, – она сделала упор на слово хозяйка, – и мне ты должна подчиняться беспрекословно. И только я стану решать, кого наказать, а кого миловать. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Экономка сглотнула и махнула головой.
– Прекрасно. Мне нравятся, когда слуги понимают меня с полуслова. Так вот, с этого самого момента я должна знать обо всем, что происходит в моем доме. Ты будешь мне докладывать не только о делах хозяйственных, но и о слугах и их кознях.
– В этом доме нет козней, барыня. – Попробовала возразить экономка.
– Молчи, – прикрикнула Дарья, – пока я с тобой говорю. Ты станешь мне сообщать о Катерине и ее перемещениях. Также о других нерадивых слугах и обо всем вообще, что увидишь и услышишь в моем жилище. Иначе, – Дарья привстала и угрожающе посмотрела на экономку, – ты уйдешь из этого дома. То место, в которое ты отправишься, вряд ли покажется приглядным.
– Барыня Вы велите мне шпионить за всеми?
– Ты все правильно поняла. – Тон Дарьи не сбавлял оборотов.
– А если я откажусь?
– Повторяю еще раз, тогда ты уже не сможешь трудиться на своем насиженном месте.
Лицо экономии помрачнело. Она покачала головой и проговорила:
– Я все прекрасно поняла. Я согласна.
– Замечательно. Теперь ступай и продолжай заниматься своими любимыми обязанностями.
Елизавета осторожно встала и, повернувшись спиной к хозяйке, медленно поплелась к двери.
– Стой. – Остановила ее Дарья. – Я запамятовала еще кое, что… Еще тебе придется следить за хозяином по его возвращении и также мне обо всем говорить. Скажешь кому о нашем разговоре, али пожалуешься на меня барину, то сгною тебя в темнице.
Елизавета поняла всю серьезность настроя своей барыни и, склонив голову, вышла.
Когда экономка ушла, Дарья перевела дух. Скоро ее станут уважать. Она все изменит. Пусть ее не будут обожать, но бояться уж точно начнут. Довольная собой и, внезапно открывшейся в ней смелостью, Дарья вернулась в свои покои. Впереди предстояла упорная борьба с Катериной, с мужем, и всем злобным миром, неожиданно ворвавшимся в ее, еще недавно, безмятежную юность.
*****
На следующий день, Дарье предстояло стать свидетелем первого наказания, которое она назначила кухарке и ее помощнице. Барыня накинула на плечи теплую шаль и вышла во двор. Было зябко. От вчерашнего тепла не осталась и следа. Погода, как всегда непредсказуемая и неподвластная человеческим желаниям, в этот день резко сменила свою милость на гнев. Черные тучи закрыли солнце. Пошел первый мелкий снег. Дарья зажмурила глаза. Колкие снежинки больно вонзались в лицо и, словно тысячи шипов, ранили и царапали ее нежную тонкую кожу.
На внутреннем дворе у старого дуба стоял слуга-гайдук. Гайдуку по приказу барыни было поручено привести в исполнение ее вердикт. К дубу толстой веревкой была привязана двенадцатилетняя девочка – помощница кухарки.