приключение и узнавать, что там, да и как обстоят дела. Сейчас же это было совсем по-другому.
С технической точки зрения, с точки зрения формальностей, проводник, несмотря на свой преклонный возраст, ничего не нарушил – поприветствовал, проверил документы, проводил до купе и объяснил формальные моменты, вроде техники безопасности или уведомления о прибытии. Ни слова более он не проронил и быстро удалился, исчезнув в темноте длинного вагона. Что же, меня ждало самое интересное – это те книги, которые мне удалось раздобыть. Особенно – та самая таинственная книга. Уже было очевидно, что это не просто пространная вещица, а самый настоящий кладезь тайных знаний, которых достаточно много можно будет почерпнуть из него. Сев на сиденье около окна и положив чемодан справа от себя, я зажёг огонь в лампе. Внешне она напоминала керосиновую лампу – ту самую, которую только что изобрели, или вот-вот только что должны были изобрести – сейчас точно и не припомнишь. Но несмотря на это, огонь от неё был довольно тусклый и слабый. Казалось, будто бы сама тьма поглощает свет из неё, и она, сопротивляясь изо всех сил, излучает хоть какое-то едва тлеющее свечение. Радиус освещения был очень маленьким – его едва хватало на столик, не то, что на всё купе – его дальние уголки, близкие к двери, а также некоторая часть остальной комнаты были покрыты непробиваемой темнотой. Кого-то это могло пугать. Меня же это настраивало на особую атмосферу – особую душевную гармонию, как раз идеально подходящую для изучения подобных работ. Что же, пора было начинать.
Тайные знания… сколько оккультного и эзотерического в этом словосочетании. На ум сразу приходят некие чернокнижники, сидящие в древних пещерах и замках, и при свете от канделябра или от толстой восковой свечи, тщательно изучающие древние фолианты, покрытые мраком истории…
Отбросив все сомнения и мифические настроения, я поставил на стол связку книг – как я ни старался аккуратно донести их до поезда, всё равно книги успели слегка намокнуть. Ничего страшного, это никак не повредит им, ведь это просто мелкие капельки воды, но протереть их всё же стоило. Развязав связку, я начал смахивать ладонью воду с каждой из них. Что меня удивило, так это то, что та самая мистическая книга профессора никак не намокла. Она была абсолютно сухой. Никакая другая книга не удостоилась чести оказаться таковой. Это меня удивило. Другие книги, которые были посередине связки, хоть чуть-чуть, да намокли по бокам. Эта же книга была полностью сухой. Что это – просто закономерная действительность, обусловленная тем, что я специально старался не намочить её и тем, что я её аккуратно и грамотно положил меж двух других книг, или же что-то иное – мне это не было известно тогда. Да и мало о чём мне это говорило, ведь это, как мне показалось, мелочь, которая мало что может значить. И даже сейчас я затрудняюсь сказать, что же это всё-таки было.
Сомнения всегда порождают