далеко до нашего лагеря, где стоит палатка. Если бы я поехал той дорогой, по которой мы приехали в Дарин-Талый, то вернулся пораньше. Я же направился по другому пути, чтобы поохотиться в новых местах, где ещё не был. Пока спускался в другую падь, увидел сохатого, который выскочил из молодого березняка. Зверь пробежал рядом и чуть не забодал меня, а я разинул рот и смотрел на него. Здоровый был бык и с большими рогами, но так быстро бежал по березняку, что мигом скрылся из виду. До сих пор не пойму, как он носит такие рога по лесу и не цепляется за сучки. Я направился дальше и до обеда искал белку, пока ехал по лесу. Когда спустился в падь, ты Василий упоминал про неё и называл Аршан-Талый, то сразу попал на дорогу. Она проходит по краю пади, а так как было много времени, я решил больше не охотиться и поехал по ней.
Только к вечеру, когда уже стемнело, я добрался до палатки. Быстро нагрузил полные сумы продуктов с овсом и отправился обратно. Сюда доехал без приключений, вот только сильно устал и проголодался. —
Пока я ел и рассказывал про свою поездку, мужики ободрали моих белок, которых добыл за сегодняшний день. Белок было немного и сделав эту работу, мы легли спать, так как была уже ночь.
На следующий день мы встали рано утром, чтобы пораньше выехать на охоту. Пашка сразу поставил на угли котелок с водой, которая замёрзла за ночь, чтобы подогреть и умыться. Через некоторое время, когда нагрелась вода, я зачерпнул её кружкой и попросил Васю полить мне на руки. Это происходило рядом с костром, я посмотрел вокруг, куда бы пристроить свою шапку. Затем снял её с головы и положил на чурку, которая торчала из пламени. Он стал поливать мне воду из кружки, а я мылся и фыркал от удовольствия, так как она была горячая.
В это время Пашка подошёл к костру и стал подкладывать дрова, чтобы разогреть котелки с супом и чаем. Он не заметил мою шапку, потому что она была чёрного цвета и ничего не подозревая, приподнял чурку, на которой лежала она. Мой головной убор покатился прямо в огонь. Хорошо, что я вовремя заметил это, поэтому быстро подбежал и схватив сучок, выкинул шапку из огня, ещё бы немного и она сгорела полностью. Подобрав свою ушанку, я долго вертел её в руках и внимательно рассматривал со всех сторон, можно ли будет носить её. Внутри шапки был кроличий мех и его здорово подпалил огонь, теперь вместо чёрного цвета, по краям он стал коричневым. Сверху она была покрыта замшей, которую стянуло в огне и она сморщилась.
Я показал Павлу, на что стал похож мой головной убор и спросил:
– Дорогой, ну и как я теперь буду ходить в этой ушанке? Ты разве не видел, что когда я мылся, то положил шапку на чурку? —
– Я не виноват, что ты положил её на дрова, мог бы повесить на сучок или положить на постель. – стал оправдываться он и пожав плечами, сказал.– И вообще, когда я подкладывал дрова, то не обратил внимания на твою шапку, ведь она чёрного цвета.-
Мы стояли напротив друг друга, как два бойцовских петуха и назревал крупный скандал.