противоречит всему, что мы знаем! Не может человек вот так просто выскакивать из тяжелого кардиогенного шока. Не может! – отчеканила Зарайская и потянулась за портсигаром.
– А мне можно? – спросил Лобанов, доставая из халата связку ключей, а за ней и пачку сигарет.
Зарайская бросила на него недовольный взгляд.
– Денис Викторович, вы, вероятно, забыли о моей просьбе не носить сигареты и прочие, не относящиеся к работе предметы в карманах халата, У нас здесь не районная поликлиника.
От этого выговора у Лобанова сразу исчезло желание закурить.
– Ну и что будем делать с Барятинским? – спросил он, продолжая держать в руках ключи и сигареты.
– Всё без изменений, – сказала Зарайская с некоторым сомнением, – а завтра посмотрим. Должно же быть всему этому какое-то объяснение.
Она задумалась, и поймала себя на том, что смотрит в зеркало.
«Надо это чертово зеркало куда-нибудь перевесить!» – подумала она. – Мне еще только сплетен о нарциссизме не хватает».
Лобанов заметил ее взгляд. Лет десять назад он был без ума от этой стройной кареглазой шатенки, к сожалению без шансов на взаимность. За эти годы она, в отличие от него, мало изменилась, а ее потрясающая фигура по-прежнему оставалась предметом зависти молоденьких медсестер.
– Я могу идти? – спросил он.
– Подождите, Денис Викторович. Мне еще кое-что нужно с вами обсудить. – Зарайская открыла ящик стола и достала картонную папку. – Я тут готовила отчет о работе отделения за третий квартал этого года, – она развязала тесемки и достала несколько листов. – Смертность у нас снизилась по сравнению с прошлым годом почти на пять процентов.
– Поздравляю! – взбодрился Лобанов. – Чем нам это грозит? Премией?
Заведующая его энтузиазм не разделила.
– Нашей заслуги здесь очень мало и вы это прекрасно знаете. Если бы мы не установили новое оборудование, еще неизвестно где бы мы были.
– Ну, это вы не правы, Ольга Сергеевна. Все отмечают, что в последнее время в нашем отделении много чего улучшилось.
Зарайская иронично улыбнулась на неуклюжий подхалимаж и положила перед собой две отпечатанные таблицы.
– Это общая статистика по отделению, а вот эта, – она постучала пальцем по одному из листов, – детальная статистика по врачам.
Еще ничего не было сказано, но Лобанов сразу услышал вдалеке гудок приближающегося поезда. Поезд! Этот проклятый поезд! Как он от него устал!
Всё началось год назад, когда он проснулся среди ночи от собственного крика и смог успокоиться, только выпив изрядное количество водки. Ему приснилось, как он с друзьями выходит из осеннего леса к железнодорожным путям узловой станции. Чтобы их миновать, вся компания отправляется к переходному мосту, и только он один не захотел делать такой крюк – зачем, когда можно просто перейти через пути? Друзья звали его с собой, махали руками, но, осмотревшись, он решил, что никакого