приближения. Это читалось по смененной его позе, где он без каких-то разворотов мог сразу ответить на возможное приветствие, это было заметно по движениям и вообще по всему его естеству. Когда я стал пробегать мимо него, он поднял на меня взгляд. Перейдя на шумный замедляющийся шаг, я поздоровался с ним, поинтересовался, как у него дела и, приняв молчаливое подтверждение, что всё нормально, побежал далее. Но этого короткого мгновения было для меня достаточно, чтобы узнать того, кто бросил в спокойную заводь моего сознания булыжник и поднял всплеск эмоций. Я узнал возмутителя своего спокойствия. Я определил возбудителя своих страстей.
Работа надзирателей в институте исправительных учреждений Тайланда представляет собой некое подобие армейской дисциплины, иерархий, подчинений и распределений. Им предоставляются различные льготы, значительные либо малозначительные; им гарантирована государственная пенсия после 25 лет службы, по званию или занимаемой должности; им предоставляются в рассрочку жилье по беспроцентным кредитам либо по смехотворным процентам, например 1,5% в год и проч. и проч., но их также распределяют по местам службы, не зависимо от желаний. Например, в нашей, можно сказать, столичной тюрьме, надзирателей родом из Бангкока или Нонтабури наперечет. Но много из небольших городов, провинций южного Тайланда, северного и так далее. Все эти надзиратели оторваны от своих родных мест распределением, то есть указом свыше. Кто-то из них втягивается в самостоятельную жизнь легко, кто-то болеет ностальгией.
Рабочий распорядок или, правильнее, служебное дежурство, не оставляет возможности надзирателям выбраться из стен тюрьмы в рабочие дни недели. Те, из столичных, которые проживают поблизости от тюрьмы, имеют возможность посетить родных в праздники и то, если график их дежурства не выпадает на выходной день или ночь. Помимо этого, в тюрьме существуют процедуры выхода из ее стен по каким-то правилам, которые усложняют возможность свободного перемещения надзирателей и даже отбивают у них желание выбираться в город. То есть, в большинстве своем они постоянно находятся на территории тюрьмы! Единственная возможность отдохнуть от тюремной дисциплины – это воспользоваться отпуском, если не ошибаюсь, в 45 дней, который представляется раз в год. В это время каждый из них поступает по зову сердца: едет в далекую, родную деревню либо зависает в мегаполисе.
Но раз уж все надзиратели, если можно так сказать, обречены находиться в видимых границах своих служебных мест обстоятельствами, то напрашивается вопрос: чем же они занимаются в свободное время в границах этого самого заведения?
Что ж… после четырех часов все заключенные запираются в камеры. В блоках остаются по два надзирателя, дежурящих до утра. Остальные отдыхают до того же утра так, как им это угодно. Чаще всего вне границах блока, но непременно на территории тюрьмы. Для сна и их отдыха существуют помещения наподобие