самообладания, непоколебимой уверенности в себе, но внутри него бушевали страсти: страстное желание единоличной власти, которая освободила бы его от необходимости прислушиваться к мнениям и советам других, жажда отмщения, ненависть к инакомыслящим и, одновременно, потребность в признании, в самоутверждении»…
– Ты, я вижу, разговорился… Не боишься товарища Сталина. А зря! Ты меня разозлил. Ну, хорошо! Я тебе отвечу на этот вопрос завтра. Посмотри – уже утро…
– Товарищ Сталин! Я бы хотел спросить вас ещё о Красной Армии, как вы уничтожали высшее военное руководство, о необоснованных жертвах в Великой Отечественной войне и репрессиях после неё и ещё кое о чём. Просьба – ответьте мне сейчас о вашей личной трагедии с сыновьями и с вашей женой. Многим непонятна ваша фраза на похоронах жены, покончившей жизнь самоубийством. Вы оттолкнули гроб, сказав: «Она ушла, как враг!» Позже вы репрессировали всех родственников. И, возможно, самое главное: историки утверждают, что Вторая Мировая война случилась только из-за вас. Вы развязали войну с Финляндией и захватили Выборг и Карельский перешеек, вы оккупировали Литву, Латвию, Эстонию, Западную Украину и Белоруссию, половину Польши, всю Бессарабию – захват этих земель начал угрожать Гитлеру и он начал войну с СССР. А теперь у нас с этими странами проблемы.
– Дурак! Мы просто отодвинули границы, а то бы, вероятно, немцы дошли до Урала. А вообще ты прёшь, как танк! Подожди, журналист, не спеши. Я отвечу тебе на все твои гадкие вопросы! И отвечу и покажу кое-что! Пригласим завтра на беседу Лаврентия с друзьями. Ты запомнишь эту ночь – обещаю! Только не уезжай!
При этих словах о Берии и угрозе я вздрогнул и …проснулся! Успел ещё услышать лёгкий свист и шум от удаляющихся шагов. Поднялся с постели весь потный – бледный, ошеломлённый и расстроенный….
Что это всё означает? Я так и не понял – это был сон или видение? Но ведь я всё явственно видел и слышал! Не могло быть это сном! Что за чертовщина! Ужас какой-то! Бежать, бежать отсюда!
Утром пришёл в корпус, отказался от завтрака и процедур, начав собираться в дорогу. Михаил не узнавал меня:
– Ты не в себе! Что случилось, Николай? Ты что, действительно испугался Сталина?
Я не отвечал, холодно попрощавшись с Михаилом и Путриным. Внутри у меня всё дрожало. Заказал такси на вокзал и навечно покинул санаторий…
Живые мертвецы
Впервые в жизни купил «Жигули». Не верю своим глазам – у
меня свой автомобиль! Мне, который ещё пятнадцать лет назад мечтал о
велосипеде, как о несбыточной мечте, и вдруг машина!
Жизнь наполнялась новым содержанием. Теперь мог ездить в горы, на
рыбалку, в поля и лес. Ранней весной, когда только еле научился свободно
водить свою зелёную «тройку», отчим Филипп Васильевич предлагает:
– Николай! Поехали в Чечню! Сейчас там,