объяснила Регина, зажигая свет – холл был без окон, а двери во все комнаты закрыты. – Он сейчас в Нидерландах, на международном конгрессе.
Прихрамывая, она кое-как доковыляла до стоявшего здесь же покрытого клетчатым пледом дивана и с облегчением повалилась на него. Я помог ей устроиться поудобней. Нисколько не смущаясь, Регина приподняла юбку и осмотрела рану. Я неловко переминался с ноги на ногу.
– Для начала надо приложить холодное, чтобы не было синяка, – авторитетно произнесла она. – Принесите, пожалуйста, лед из холодильника. Кухня вон там, вторая дверь направо.
– Да-да, – заторопился я.
В большом холодильнике я не сразу отыскал то, что было нужно. Открыл дверцу и бессмысленно глядел на свертки, банки и кастрюли, даже зачем-то снял крышку с одной из них, почему-то оказавшейся пустой.
– Лед в морозильнике! – донесся из холла голос Регины. – В мо-ро-зиль-ни-ке!
«Ну да, конечно», – прошептал я. В морозильнике, кроме льда, ничего и не было. Кое-как вытряхнув лоток, я попытался насыпать его в ладонь, но обжигающие кубики выскальзывали из рук. Тогда я снял с крючка полотенце, завернул в него лед, отнес в холл и протянул узел Регине.
Рыженькая еще выше подняла юбку, так что обнажились черные кружевные трусики, соблазнительно оттенявшие молочную белизну ее кожи. Рваные колготки она уже успела снять. Трусики были почти прозрачными, и я против своего желания не мог отвести от них взгляда.
– Приложите вот сюда! – показала она.
Я осторожно опустил узел на стройное бедро. Регина вскрикнула.
– Больно?
– Холодно, – тихо ответила она, накрыла своей ладонью мою руку и призывно взглянула мне в лицо.
И тут на меня накатила такая волна… Сам не знаю, откуда что взялось, ведь я только что проводил Юльку, и проводил по всем правилам – чтобы не забывала обо мне на этом своем проклятом острове. Звериное желание, вдруг проснувшееся внутри, даже испугало меня – до этого я каждую секунду помнил о том, что Светка ждет меня одна в машине, а тут все вмиг вылетело из головы. Я весь отдался захватившему меня течению; где-то в самом далеком уголке сознания еще горел слабый огонек тревоги… Но рыженькая одним движением гибкого тела потушила его: уж она-то точно не сопротивлялась, она очень даже не сопротивлялась, только повизгивала, когда ее кожи касались разбросанные по всему дивану холодные до колючести кубики льда. Очень скоро лед под нашими горячими телами растаял, и весь диван покрылся мокрыми пятнами. Нам уже ничего не могло помешать.
– Я рад, что наехал на тебя, – сказал я, одеваясь. – А ты?
– Мне под тобой было очень хорошо, – улыбнулась она в ответ.
– Нужно бежать, дочка уже, наверно, заждалась… Тебе помочь дойти до спальни?
– Нет, не нужно, я сама. Знаешь, ты оказался отличным доктором! После твоего лечения нога уже почти не болит…
– Дай мне свой телефон, завтра позвоню, узнаю, как ты себя чувствуешь.
– А ты что, хочешь еще раз встретиться со мной? – она лукаво поглядела на меня сказочными зелеными глазами.