И все это время она очень точно следила за своими мыслями. О чем она думает, как это она делает и старалась услышать свои мысли так, как если бы их говорила я. Глупенькая, думала, что и вправду ей все только кажется. И вот однажды, когда она пришла на сеанс в четвёртый или пятый раз, после долгого молчания и длительных размышлений, она проговорила, да так, что даже Вирджиния дёрнулась, отвлекаясь от чтения журнала.
– Знаете, – начала она, – я никогда не задумывалась на тему того, для чего мы живем и должны ли мы здесь что-то сделать, что-то после себя оставить, или мы просто пришли сюда, как на работу… Ну, знаете, словно выполнить квоту. Выйти замуж или жениться, построить дом, посадить дерево, родить сына, ну или дочь. Я думала об этом… Мы так сильно подвластны стереотипам, убеждениям, что с каждым разом набираем все больше галочек и очков: работа, костюм, платье, ожерелье, кольцо, парень, муж, дети. Мы всегда живем в какой-то погоне… Погоне за счастьем, все хотим быть счастливыми, а может… парадокс заключается именно в том, что счастье находится уже в нас самих и что все, что нам нужно, это познать себя… Кто мы такие на самом деле, для чего рождены и что должны здесь делать.
Она поднялась из положения лежа и села на диван.
– Это не выходит у меня из головы. Понимаете, я начала слышать голос.
– Какой голос?
– голос внутри меня, – неувереннно проговорила Элис.
– И что тебе говорит этот голос? И отличается ли голос от голоса твоего?
– Он говорит, что это я. Да… – помедлила она, – отличается, немного.
Вирджиния пришла в некое замешательство и даже немного оживилась, вкладывая карандаш в руки и пододвигая к себе папку с документами Элис.
– Элис, помнишь, почему ты пришла ко мне в первый раз?
– Да.
– Почему?
– Я сказала, что больше не вынесу так жить… Что больше не могу жить руководствуясь реакциями, теми, что у меня были.
– Верно. А помнишь, какие именно реакции у тебя были, Элис? Помнишь, почему именно ты захотела от них отказаться?
Элис стала ощущать какой-то подступающий к городу неприятный ком.
– Я не хочу об этом говорить.
– Но Элис, если ты не вспомнишь… Точнее, если ты не захочешь вспоминать, то ты так и будешь вынуждена носить с собой все это всю свою жизнь.
– Какое отношение это имеет к тому, что происходит со мной сейчас?
– Понимаешь, возможно то, что ты слышишь, является голосом твоего подсознания, как это принято сейчас говорить – голосом твоего высшего «Я», твоей природы, сущности и необходимо понять, почему этот голос появился в твоей жизни именно сейчас.
Элис промолчала. Я же тоже, просто молча слушала и наблюдала. Каким умным оказалась эта доктор Вирджиния.
– Я не хочу об этом говорить, – сказала Элис, встала с дивана, забрала свои вещи и ушла.
На выходе, подписывая счет у секретаря, Льюис спросила у него.
– Так вы же только семь минут пробыли… Вы точно должны оплатить этот счет или уходить так скоро?
– Мне