дремал в пылище,
С заветренной, надежной, как костыль,
С которой, видно,
как заправский нищий,
С утра он побираться выходил…
«На дворе ненастная погода…»
На дворе ненастная погода,
Дождь идет, похоже, не устал,
И бегут по лужам пешеходы —
Все, как мультик в песне приказал.
Город бледный, будто отравился
Он вчерашним солнцем и жарой,
А теперь под душем очутился,
Под холодным душем с головой…
Только купола свечой мерцают,
Им небесный ливень нипочем.
Стала от воды Москва простая,
Смылся макияж ее дождем.
В чистоте она уже почти невеста,
Стала белокаменной на день,
И наивным юношей из детства
Дарит город ей душистую сирень.
«Август… ночь, ночное небо…»
Август… ночь, ночное небо…
Звезд мерцание, звездопад.
Слышу, лопаются где-то
Кузовки семян-плеяд.
И так без устали, без сна
Летят на Землю семена.
Преодолев своесомненье,
Вновь небо сеет вдохновенье…
Я вижу, как метеорит
Сперматозоидом горит,
И в землю, будто в яйцеклетку,
Врезается ночной болид.
Из звездной
штрих-пунктирной смеси
Я знаю это наперед:
Зачнется вскоре новый гений
И весь наш мир перевернет…
«Вот и кончилось лето…»
Вот и кончилось лето,
и душа загрустила.
Отчего опечалилась снова душа?
От того, что свобода
уходит – остыла,
Вместе с летом уходит она, не спеша.
Скоро тело закутаешь в теплые ткани,
И твой мир отсекут все четыре стены.
И июльский пейзаж
в покосившейся раме
Вновь всплывет,
как утопленник из глубины.
Вздрогнув, ты ощутишь:
верно, закончилось лето,
О его продолженьях приврет режиссер,
Чтоб почувствовал ты
запах прелого сена
И разок, но увидел тот летний костер.
«Под утро ноль и выпал иней…»
Под утро ноль и выпал иней,
Похоже, сели мы на мель,
Мучнистою покрылась пылью
Трава – хрустит, как вермишель.
Над головой морскою цветью
Глядится с неба синева,
Но, безусловно, интересней
Мне эта пыльная трава.
Уж, верно, на другой планете,
Где криогеновая жизнь,
Я прогуляться на рассвете
По травохрустию решил.
Ломка ботаника сегодня,
Но до чего же хороша!
Уводит в плен непроизвольно
Ее кристальная душа.
«До чего же я еще – молод!..»
До чего же я