вероятности, слишком большая сдержанность жены по сравнению с сексуальными домогательствами мужа, и именно в первое время брачного сожительства, пробуждает у мужа, при наличии гиперсексуальности, подобные садистские наклонности, на почве которых и возникают такие сцены. Так как, однако, сдержанность женщины и как бы насильственное овладевание ею мужем вызывает и у нее приятные ощущения, то подобные комедии любви повторяются. Дальнейшее развитие таких садистских наклонностей состоит в том, что мужчина жаждет совокупления в ненадлежащем месте, причем он наслаждается смущением, стыдливостью жены, дает ей чувствовать свое превосходство и вызывает с ее стороны противодействие.
Наблюдение 14. Один из моих пациентов, с тяжелой наследственностью, человек со странностями, муж необыкновенно красивой женщины с живым темпераментом, чувствовал отвращение к чистоте и нежности кожи жены и к ее элегантным туалетам, и, наоборот, охотно сходился с простыми, особенно нечистоплотными особами (фетишизм). Одновременно случалось, что он на уединенной прогулке принуждал свою жену к половому акту, несмотря на ее сопротивление, бросал ее на землю и удовлетворял свои желания на лесной тропинке, в кустах. Чем больше было сопротивление, тем больше он возбуждался, и его потенция не оставляла желать ничего более. То же происходило и в месте, где существовала опасность быть застигнутыми, например, во время путешествия в купе вагона, в клозете ресторана, и в то же время никогда у него не появлялось желания в брачной постели.
Так как у современного культурного человека, поскольку он наследственно не отягощен, ассоциация между сладострастием и жестокостью очень слаба и проявляется в рудиментарной форме, то возникновение связи между ними, ненормально легкое взаимное их возбуждение, их проявление часто в невероятных действиях надо искать в ненормальном (дегенеративном) предрасположении, в большой склонности к ассоциации в области чувства и полового влечения (половая и двигательная сфера).
Здесь, очевидно, дело в простом пробуждении душевных наклонностей из их латентного (скрытого) состояния путем внешних воздействий, которые для нормального человека лишены всякого значения, а тем более неспособны вызвать аффект.
В смысле современного учения об ассоциации здесь не может быть и речи о случайной связи направлений чувства и полового влечения. Нередко садистские ощущения начинаются в детстве и возникают в тот период жизни, когда нельзя и думать о вызывании их путем внешних воздействий и в особенности об их половом характере.
Поэтому садизм, равно как и мазохизм и однополое влечение, должен рассматриваться как природные аномалии половой жизни. Это расстройство или уклонение в эволюции психосексуальных процессов на почве психической дегенерации.
То, что сладострастие и жестокость часто сочетаются друг с другом, – факт давно известный. На это явление указывали писатели всех направлений[60].
Блумрёдер[61] видел мужчину с многочисленными