«Дней Александровых прекрасное начало…»: Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг.
Привилегии Сената: все жалобы государю на подчиненные ему места рассматриваются в Сенате, все его определения «почитаются правосудными и беспристрастными», «не преемлются» жалобы на общее собрание Сената, в своих мнениях Сенат свободен. Наконец, все департаменты Сената равны. 19–20 июля 1801 г. в Сенате высказывались замечания на доклад Завадовского, и 26 июля он был принят в окончательной редакции.
Одновременно появились записки Г. Р. Державина и графа А. Р. Воронцова. Державин в своих воспоминаниях отмечал, что через князя П. А. Зубова император поручил ему написать «организацию или устройство» Сената. Оно было написано «в духе Екатерины», сообразно ее учреждению об управлении губерний, когда выделялись четыре власти: законодательная, судебная, исполнительная и «оберегательная», но соединялись они «в единственной воле монарха». То есть Сенат – есть орудие государя, и в нем сосредоточены все эти четыре власти. Графов Воронцова и Завадовского Державин, как известно, обвинял в желании «ослабить самодержавную власть и присвоить больше могущества Сенату». Он приводил в пример их предложения, чтобы Сенат «располагал доходами» и «совершал смертную казнь без конфирмации государя». Однако граф А. Р. Воронцов в своей записке также настаивал, чтобы Сенату принадлежала вся власть. С. Б. Окунь считает, что в трактовке Воронцова Сенат приобретал «некоторое подобие конституционного учреждения». Во всяком случае, он должен был служить «гарантией от личного произвола царя», а все повеления государя – проходить через Сенат. В таком виде этот орган выглядел бы соправителем Александра I. При этом Г. Р. Державин и сенатор адмирал Н. С. Мордвинов предлагали выборность если не всех, то части сенаторов.
5 августа «Негласный комитет» начал рассматривать вопросы, связанные с положением Сената. Н. Н. Новосильцов выступил с характеристикой сенатского доклада (на основании записки Завадовского) и мнений сенаторов. Он ухватился за главное и отметил, что «не следует» считать Сенат законодательным учреждением (он сослался на функции Сената при Петре I и отметил, что придание этому органу законодательных функций «свяжет руки» монарху). Конечно, законодательный орган, по европейской традиции, – это парламент или хотя бы одна из его палат. Разумеется, делать парламент из Сената ни Петр I, ни его преемники не собирались. В итоге Новосильцов пришел к выводу, что следует «ограничить Сенат судебной властью», то есть принять мнение Павла I (см. выше). Однако он посоветовал Александру Павловичу утвердить сенатский доклад, «пополнив его сообразно с мнениями графа Воронцова и Державина». Государь на это спросил: не лучше ли отложить решение этого дела пока Державин не представит свое «объяснение». Граф П. А. Строганов далее пишет, что «мы думали иначе». Державин, на взгляд членов комитета, «предлагал весьма ошибочное разделение властей», которые он думал соединить в Сенате. Н. Н. Новосильцов даже поведал «об истинных началах разделения властей», то есть прочитал лекцию