выгорают цвета дорогой палитры
и замолкают всё бережней и безбрежней
шатуны, рычаги, фонари, цилиндры,
дымовые трубы и золотниковые стержни.
Когда собирается вроде тучи
тяжёлая мысль, угрожая
припадком падучей,
и гиблого ждёт урожая,
когда шевеление её близко,
и тени выходят из ниши,
и ласточки низко
хлопочут, ныряя под крыши,
я строю привычную оборону
из кавалерии лёгких
залётных (лишь трону –
взовьются), от горя далёких,
я быстро по дому иду со спичкой,
и вот уже свечи пылают,
и страх мой привычка
лечебной пыльцой опыляет.
Юлия Белохвостова
Всё ещё лето
Поэт, филолог. Член союза писателей Москвы. Родилась в Евпатории. Живет в Москве. Окончила МГУ им. Ломоносова, филологический факультет, специализация – древнерусская литература. Публиковалась в журналах «Плавучий мост», «Интерпоэзия», «Урал», «Кольцо А», «Аврора», «Крещатик» и др. Автор двух поэтических сборников: «Мне не идет весна» (2012 г., изд-во «Тровант», Троицк) и «Ближний круг» (2015 г., изд-во «Перо», г. Москва). Дипломант Международного Волошинского конкурса 2015 г. Призер конкурса им. Гумилева «Заблудившийся трамвай» 2016 г.
Третье августа
Который нынче август на дворе –
второй, четвертый, пятый?
По записям в своем календаре
определяю даты,
еще по дням рождения друзей,
по поводам нескромным,
мне слышатся в раскатистой грозе
всё трубы да валторны.
И прошлый август так же громыхал,
заканчивая лето,
расстреливал дождливый арсенал
над городом прогретым.
Когда еще по лужам босиком
повесничать, как дети,
и август разразился, словно гром,
и он сегодня третий.
Монетка из Керкинитиды
Очень жаль мне тех, которые
не бывали в Евпатории
В. Маяковский
Остроносые лодки, морские бродячие псы,
отыскали по запаху берег Прекрасной Гавани,
добрались, наконец, до цели дальнего плаванья,
в золотой песок уткнули свои носы.
Меднотелые люди выносят из лодок тюки
пестрых тканей, вино и масло в сосудах глиняных,
а под вечер, товар заморский на деньги выменяв,
пересчитывают чеканные медяки,
пьют вино, разбавляя водой на добрую треть,
пьют за то, чтобы были смирными боги водные,
а по берегу ходит девочка, смотрит под ноги,
в золотом песке стараясь медь рассмотреть.
К двум часам побережье становится тише воды,
полногрудые жрицы Асклепия в белых хитонах
по аллеям вдоль кипарисов вечнозелёных
удаляются в царство отдыха после еды.
На железных кроватях, поставленных в ряд под окном,
спят потомки охотников, воинов и виноделов.
Небо теплой волной из