отметил про себя, что девушка в целом права – ради уменьшения взлетной массы создатели нынешних летательных аппаратов старались по возможности использовать обтянутые специальным материалом каркасные крылья и фюзеляжи из пластиковых либо отлитых из армированного полимера деталей, закрепленных на трубчатой металлической раме. Конструкция получалась легкая, но не слишком надежная.
– Ну, с доступной населению пластмассой в восьмидесятые было как-то не очень, – усмехнулся он, – потому самолет построен из того, что оказалось тогда под рукой. Синтетики тут и вправду относительно немного.
Мохнатая и холмистая равнина леса оборвалась ломаной чертой под крылом, солнечный диск ослепительно сверкнул в зеркальной глади небольшого озерца. Мимо проплыла россыпь крошечных, будто игрушечных домиков с разноцветными крышами, вдалеке показалась тонкая нитка шоссе, украшенная, точно диковинное ожерелье, блестящими бусинками медленно ползущих куда-то по своим делам машин.
– Спиртом воняет, – сморщила носик Анна и с подозрением покосилась на пилота, видимо, заподозрив его в тайном злоупотреблении крепкими напитками. – Вы не чувствуете?
– Чувствую, – улыбнулся Дима. – Он и летает на спирту.
– Серьезно? Вы его водкой, что ли, заправляете?
– Техническим этанолом, – засмеялся Дима, – водкой было бы слишком дорого.
– Ничего себе. – Девушка, похоже, была удивлена не на шутку. – Что же там за двигатель такой?
– Да обычный бензиновый, модифицированный только, – пустился в объяснения Дима. – Когда Горбачев в восемьдесят пятом сухой закон объявил, отец сразу решил движок переделать, думал, в стране, завязавшей с пьянством, появится много дешевого и невостребованного спирта. Наивный. Как и все изобретатели, впрочем. Даже несколько патентов за это получил и письменную благодарность от партии и правительства. Статью еще потом в «Технике – молодежи» напечатали… Движок, кстати, по удельной тяге получился уникальный, бензиновым аналогам такая мощность даже не снилась. Только вот народному хозяйству эта «спиртовка» оказалась не нужна, не востребована она, как выяснилось, в развитом социалистическом обществе.
– И что потом?
– А потом перестройка, ускорение, гласность, разруха. – Дмитрий махнул рукой. – Вы, наверное, все это и без меня прекрасно знаете. Переводить двигатель обратно на бензин было бы слишком долго, да и, честно говоря, не на что. Так и летаем. Если удается достать, чего в бак налить. Держитесь!
Дима отклонил ручку управления влево, и машина, завалившись набок, с раскатистым урчанием ушла в крутой разворот со снижением. Анна, закусив губу и вцепившись в кресло, смотрела распахнутыми глазами на проплывающую под ее плечом землю, расчерченную ровными прямоугольниками частных огородов. Впереди, за изумрудной полосой перелеска, проявилась едва различимая отсюда линия взлетной полосы, обрамленная с одного края беспорядочно разбросанными кубиками аэродромных построек. Чуть в стороне тянула к небу тонкие дымные хвосты из печных труб