сказала мама, раскладывая листы по порядку. – Малыш, это у тебя что? Дэниел, дорогой, ты не понял задание?
Она назвала мутанта домашним именем: к «Светлячку» тот не привык, да еще и в стрессе пребывал. Сгорбился крючком, съежился, чтоб места поменьше занимать. По всему, сбылись худшие его опасения – он все сделал неправильно. Поползли по щекам беззвучные слезы…
На листах и вправду была нарисована явная ахинея. Не пойми-разбери что.
А вот Эйнштейн не был озабочен, наоборот! Главный инженер замер, как волк, учуявший добычу, потом кинулся вперед:
– Дай мне, Марина!
Глаза его горели. Он отодвинул столы и разложил рисунки на полу, собрав из них квадрат пять на пять. И вдруг стало видно, что это не двадцать пять разрозненных картинок, а одна большая, цельная, состоящая из фрагментов. Пазл сложился.
Был нарисован кусочек города, вид сверху. Улица с бульваром, речка. Бросались в глаза тени от людей и от домишек – они грамотно расходились веером от центра рисунка, потому что именно там, на центральном листе, мальчишка изобразил источник света. Это был большой костер, от него тени и бежали в разные стороны. А на костре сжигали человека… Ребенка. Сжигали ребенка.
– Мрачное пророчество, – изрек главный инженер.
– Не говори ерунду, Эли, – возразила мама. – При чем здесь пророчество?
Эйнштейн присел на корточки возле Светлячка:
– Это кто у тебя? В костре?
Тот не ответил, только сжался сильнее.
– Не трогай пока его, – попросила мама.
Эйнштейн встал.
– Если не пророчество, то что это, по-твоему?
– Тревожная фантазия, обусловленная ситуацией.
– На том и остановимся, – согласился он. Огляделся… и вдруг спохватился: – А с тобой-то что не так, детка?!
Бабочка больше не была радостной и счастливой, ее совершенно не интересовал ни пазл Светлячка, ни суета вокруг – нет, нет и нет. Тяжелым взглядом она изучала листочек с той дурацкой симметричной кляксой, которую я оттиснул баловства ради, то абстрактное «пятно Роршаха», которое я перекинул давеча со своего стола на ее стол.
– Что ты видишь? – спросил Эйнштейн ласково.
Она насупилась.
– Маму Марину обижают. Вот тут. – Она ткнула пальчиком куда-то в кляксу.
– Кто?
– Злой доктор. И еще… – Она сощурилась, всматриваясь. – Паук. С красным крестом на спине. Пэн дерется с чудовищем, убивает паука…
– Ну, вот и славно, – бодро воскликнула мама, пытаясь вернуть девочку в реальность. – Все хорошо закончилось.
– Да нет же! – крикнула она. – Тебя унес электрический конь!
Все замолчали. Как реагировать на бред, изрекаемый дитем? Эйнштейн взял в руки мое «пятно Роршаха» и задумчиво крутил его так-сяк, высматривая, очевидно, «злого доктора».
– В костре – я, – шепотом признался Светлячок.
Глава 4
Предзонник, он же центральный КПП при Институте, расположен несколько в стороне,