лестнице, разглядел столы с объедками и нескольких человек возле них.
На дальнем от меня краю расположились несколько парней, пьяными голосами политику партии обсуждая. За ближним столом сидела молоденькая девчонка, та самая худышка с золотистыми волосами и черными бровями. Рядом с ней стоял молодой человек в состоянии приличного подпития, пытаясь держаться прямо. Оба вперились стеклянными взглядами в пространство, вот только девушка смотрела куда-то вдаль, а парень на нее. Судя по выражению его лица, беседа явно зашла в тупик, а попытка перевести общение в иную плоскость наверняка была недавно отринута.
– Э! Ты там че за хер?! – вдруг раздалось позади меня.
Я, как шел, так и шел, только глаза скосил чуть в сторону – один из сидящих в дальнем конце стола даже приподнялся.
– Стой, епта! – протянуто-пьяно раздалось вслед, но я и не думал останавливаться – спокойно спускался по лестнице. Позади послышались голоса, возня – видимо, желающий поговорить коммандос – а это был он – порывался встать и догнать меня.
– Что за хер по полю скачет… может, дать ему по щщам? Как бы нам по щщам не дали, может, спрячемся вон там? – усмехнулся я, гася легкую нервную дрожь перед возможными разборками. Но никто за мной не пошел, хотя бубнящие успокаивающие голоса еще раздавались некоторое время.
Хм, чувствую, не поздоровится товарищу, если не на такого пацифиста, вроде меня, начнет выеживаться.
Стряхнув накатившее напряжение, я оглянулся еще раз, убеждаясь, что никто меня догнать не пытается.
Пройдя немного вдоль берега, приметил поодаль большую высохшую корягу и направился к ней. Большое и высушенное от времени бревно живописно расположилось на песке, выпростав изломанные сучья по сторонам. Где-то посерединке коряги я и устроился в ожидании рассвета. Ушел я от деревянной лестницы и застолья метров за двести, но гомон голосов еще был слышен.
Черт, поморщился я, встретил рассвет, называется. Но кто же знал, что эти товарищи до раннего утра гужбанить будут? К счастью, голоса понемногу смолкали, и вскоре наступила тишина – ушли, скорее всего. И хорошо.
Вздохнув с облегчением, я поерзал, устраиваясь поудобнее; попытался ни о чем не думать. Не получалось, но мысли уже потекли вяло, не зацикливаясь ни на чем. Взгляд медленно скользил по размытой молочной рассветной дымке на горизонте, по бесконечной глади воды, по прижатому ночным дождиком песку.
Незнакомый звук вклинился в сознание. Прислушавшись, понял, что где-то поодаль равномерные щелчки раздаются. Извернулся и увидел вдалеке фигуру полусогнутую, будто короткими перебежками по пляжу передвигающуюся.
Щелк, щелк. Щелк. Щелк-щелк-щелк – периодически работал фотоаппарат, будто одиночными выстрелами отсекая. Я присмотрелся и невольно улыбнулся – Вика на фотоохоту вышла. Наверное, поэтому ее вечером за столом уже не было – тоже пораньше спать легла.
Фотографируя красивую панораму зарождающегося рассвета, девушка понемногу приближалась ко мне. Шла она с остановками и зигзагами – то к самой