гнезда, поедает он также всяких жуков, но особенно любит откапывать их личинки, ловко выуживает из земли дождевых червяков, собирает слизней, ловит лягушек и ящериц, поедает содержимое мышиных и птичьих гнезд, так же как еж, не брезгует змеями и ужами. (От яда барсука предохраняют щетинистый мех и жир под кожей.)
Соблазнится барсук и падалью, роет коренья трав, ест желуди, наткнувшись на бахчу, барсук будет сюда охотно наведываться, предпочитая поедать дыни.
Как ведет себя барсук, застигнутый в стороне от убежища? В первую очередь он к убежищу попытается прорваться, а если не получилось, то примет бой. Неповоротливый с виду, он в мгновенье ока оборачивает к противнику хорошо вооруженную пасть, а в смелости и решительности барсука можно сравнить с родственником его – соболем. Если силы неравные, барсук, как опоссум или енотовидная собака, может прикинуться мертвым, терпеливо сносит удары, укусы, но, выбрав момент, вскочит и убежит – что есть мочи побежит к своей крепости. Тут неуязвим он для всех, исключая, конечно, людей.
Зимой барсуки спят. Но не так, как сурки, у которых намного снижаются все жизненные процессы (спячка), а как медведи (сон). В морозы сон крепок, а в оттепель барсук даже может вылезти из норы, потоптаться и поесть снега.
На зиму барсук запасается жиром – вес его к осени удваивается. Но кое-что приносит зверь и в свои кладовые – вяленых лягушек, всякие корешки. Это запас не на зиму, а на весну, когда барсук вылезет из подземелья тощий, как щепка, а попастись негде – снег еще не сошел.
Живут барсуки десять – двенадцать лет.
Если барсуков не тревожить, они крепко держатся мест обитанья, расширяют и расширяют свое хозяйство, образуя целые подземные городки – протяженность нор достигает иногда двухсот метров. Один из таких городков наблюдал я в Дарвинском заповеднике, на побережье Рыбинского водохранилища.
В этих местах близ поймы реки Мологи полтора столетия для выплавки железа и сельских кузниц производили древесный уголь. Уголь «жгли» в земляных ямах с насыпными краями, и от этого образовалось примерно две тысячи бугров. На водохранилище они возвышаются маленькими, поросшими деревьями островами, на заболоченной суше, по мелколесью они тоже выглядят островками добротного древостоя.
Редко бывает, чтобы результат человеческой деятельности на природе сказался бы плодотворно. «Угольные ямы» на вологодской и ярославской земле – такой редкий случай. Сухие бугры на болотистых землях привлекают многих животных. На буграх в берлоги ложатся медведи, роют норы лисы, делают логова волки, находят приют енотовидные собаки. И благоденствуют тут барсуки, для них сухой, рыхловатый бугор – наилучшее место для строительства крепостей.
Из некоторых ям уголь почему-то не выбрали или выбрали, но не полностью. И звери порою из логова вылезают черные, как трубочисты.
С ученым заповедника Андреем Кузнецовым мы