красоты от грязи,
Пока огни последних солнцепёков
Непостоянней мимолётной связи.
Казалось бы, когда летит всё прахом,
Куда важней на верность притязанья:
Молитвы ветра, белая рубаха —
Чем эти… лучезарные лобзанья!
«Кочуют кучевые облака….»
Кочуют кучевые облака.
Так вертится о них прощальная строка,
Что если б ею бредил Галилей,
Решил бы: нет, не всё от тяжести зависит —
Есть власть земных вещей,
Есть воля спорить с ней,
А притягательнее – выси!
Кочуют кучевые облака,
А я прирос к земле, как будто на века,
Хоть сей кошмар, возможно, только снится,
И с Галилео мы не на земле живём,
А кочевыми мыслями плывём,
Уже не в силах приземлиться.
Кочуют перистые облака…
«Под тяжестью растущих нош…»
Под тяжестью растущих нош —
Как придорожная трава я,
Что, даже вытоптана сплошь,
Живёт, на что-то уповая.
На что-то… что подчас чудней
Упорного стремленья к свету
Каменьев с жилами корней,
Не признающих тяжесть эту.
«…и это небо одинокое…»
…и это небо одинокое —
Такое бледное на вид.
Лишь в облаке, как в белом коконе,
Прожилка светлая кровит,
Да капли влаги, как смородины,
Прозрачной алости полны,
Дрожат в листах, что ливнем пройдены
С известной небу стороны.
Константин Кокорин «Вишнёвый свет». Акварель, бумага, 20 х 30, 2015.
Светлана Курочкина «Весна». Акварель, бумага, 14 х 24, 2016
«И вновь сошлись лучи и тени…»
И вновь сошлись лучи и тени
На рыхлом мартовском снегу.
Я в жизни ярче их цветений
Припомнить что ещё смогу?
Был снег мертвецки-синеватый,
В венозной сеточке теней,
Но тлела жизнь под грязной ватой
Тем безнадёжней, чем больней.
И луч под корку, как подкожно,
Входил, не ведая о том,
Что умирать весною сложно,
Но не сложней, чем жить потом.
«И вновь метель в своей горячке белой…»
И вновь метель в своей горячке белой
Понаворотит застругов. И мне
Грустить всю ночь… А утром – снег в цене,
Звучат капели всей своей капеллой!
И что там у природы на весах —
Твоя улыбка иль моя усталость?
Приснишься утром – о, какая жалость!
Апрельский снег не тает в волосах.
«А жизнь… её не зарифмуешь…»
А жизнь… её не зарифмуешь,
Она созвучна только смерти.
Задержишься – и затоскуешь,
Как старое письмо в конверте
От выбывшего адресата,
Как лист, не облетевший с осени:
Захочет с новыми – куда там!
Такой