Лишние буквы увеличивают время в тэ куб.
Седой приподнял уже обе брови и несколько раз медленно свел ладони вместе.
– Браво! Может, вы тогда скажете необходимый размер матрицы?
– Для полевых условий?
– Ну, например. – Мужчина почему-то подобрался, словно пантера перед прыжком. Несмотря на крайне почтенный возраст седого, Алексей не сомневался – перед ним настоящий боец высочайшего класса.
– Исходя из представления, что процессы тактического уровня длятся не более недели, можно уверенно принять размерность в четырнадцать дней как удовлетворяющую запросу. В стандартных случаях используется метод блокнота или матрица двести на двести.
У седого форменным образом округлились глаза.
– Позволено ли мне будет спросить, у кого вы учились?
– У Питера Дженсена.
Алексей думал, что больше, чем сейчас, глаза седого не станут. Однако он ошибался. Глаза его на мгновение расширились до вообще невероятной величины, а затем снова приняли нормальный размер.
– И давно?
– Мистер Дженсен – друг моей мамы. – Он на мгновение сбился, и лицо его слегка дернулось. – Бывший друг. Он занимался со мной с четырех лет.
– Почему бывший? – вновь выстрелил вопросом седой. – Разве доктор Дженсен умер?
– Не мистер Дженсен. – Алексей поднял мертвенно спокойные глаза. – Мама.
Седой встал, обошел диван и подошел совсем близко.
– Что-то мне подсказывает, что это одна из причин того, что вы, юноша, уже час срисовываете системы безопасности космопорта? – произнес он. – Не поделитесь своей историей вкратце?
Мягко воркуя, седой, удерживая Алексея за локоть, обогнул диван и посадил его на мгновенно расчищенное пространство.
– Нечего рассказывать. – Он откинулся на мягкую подушку. – Маму и ее ухажера лейтенанта Прево неделю назад убили семеро подонков. А сегодня я достал тех, кто при этом выжил.
– А как? – деловито спросил один из мальчишек.
– Влил им внутривенно смесь этанадола, литоина и раствора йода.
– Твою дивизию, – прошептал кто-то слева. – Непростая смерть.
– А русский так хорошо знаешь откуда? – продолжал экспресс-допрос седой.
– Я же Алексей Чарский, – слабо улыбнулся Лешка. – Мама – Вера Чарская.
– Забавно, – медленно произнес седой и на несколько секунд прикрыл глаза. – Значит, так, – тоном, не допускающим возражений, тихо произнес он. – Теперь ты Сергей Зверев. Меня зовут Дмитрий Егорович Санин. – Он достал из бокового кармана пиджака толстое портмоне и, почти не глядя, протянул его одному из мальчишек. – Ваня, Саша, Николай, займитесь ксивой. Девочки? – Он бросил вопросительный взгляд.
– Ясно, – ответила одна из них, высокая длинноногая блондинка. – Вера, Света, Люда, в магазин. Кира, давай к нашим из Космофлота. Катя, займись лицом…
Вокруг совершенно обалдевшего Алексея закрутился бурный, но крайне