вы что-нибудь хотите?
Я покачала головой.
Дэймон почти расплылся в воздухе и оказался рядом с сестрой, притянув ее к себе:
– Будь осторожней.
Не было никаких сомнений в том, что Дэймон любил свою сестру и дорожил ею. Он, не задумываясь, отдал бы за нее жизнь. То, как он о ней заботился, вызывало восхищение. И уважение. В такие моменты мне хотелось быть не единственным ребенком в семье.
– Как обычно, – Ди улыбнулась и, махнув мне рукой, метнулась на улицу.
– Ого. Напомни мне – никогда не есть ее мороженое.
– Если ты это сделаешь, даже я буду не в состоянии тебя спасти. – На его губах блуждала усмешка. – Итак, Котенок, если я буду приглядывать за тобой весь вечер, что мне за это будет?
Мои глаза тут же сузились.
– Во-первых, я тебя не просила за мной приглядывать. Это ты заставил меня прийти сюда. И не называй меня Котенком.
Дэймон расхохотался. От звука его смеха по всему моему телу пробежала дрожь, точно так же, как в тот момент, когда я проснулась, лежа у него на коленях.
– Вижу, мы сегодня в особо сварливом настроении?
– Ты еще ничего не видел.
Все еще усмехаясь, он направился в кухню.
– Охотно верю. Когда ты рядом, мне не скучно. – Он задержался у входа: – Ты идешь или как?
Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
Он толкнул кухонную дверь:
– Я голоден.
– Разве ты только что не съел все мороженое?
– Да-а, но все равно еще голоден.
– Бог мой, пришельцы умеют есть.
Я остановилась.
Дэймон оглянулся.
– У меня складывается впечатление, что мне необходимо все время следить за твоим местонахождением. Ты идешь туда, куда иду я. – Он подождал, пока я начну двигаться, и когда этого не случилось, его улыбка превратилась в ту, что не сулила ничего хорошего. – Или я могу передвигать тебя силой.
Я была более чем уверена, что мне не хотелось знать, как именно он планировал это делать.
– Хорошо. Пойдем. – Я прошествовала мимо него и забралась на табурет возле стола.
Дэймон взял тарелку с поджаренным цыпленком:
– Хочешь?
Я покачала головой. В отличие от них я не поглощала за день тонну пищи.
Он молча передвигался по кухне. После того дня на камнях мы ни разу не вгрызались друг другу в горло. Нет, мы начали ладить, но складывалось впечатление, что между нами возник не провозглашенный мир. Я не имела ни малейшего понятия, как держать себя, раз уж теперь мы не предпринимали ни единой попытки досадить друг другу.
Оперевшись щекой на руку, я не могла оторвать от него глаз. Комплекция Дэймона была весьма внушительной, но при этом он умудрялся двигаться не хуже танцора. Каждый его шаг – непринужденный и мягкий, даже самое простое движение – настоящее танцевальное па.
А тут еще его лицо.
В этот момент он взглянул на меня:
– Итак, как ты… справляешься?
Я отвела взгляд, сосредоточившись на его тарелке с едой, которая, к слову сказать, была уже наполовину пустой.
Как долго я глазела