жить в старой московской квартире с новым мужем, Саймоном Янингом, англичанином российского происхождения. Повидаться подругам теперь удавалось редко. И сегодня они, пользуясь случаем, развлекались вдвоём, с удовольствием обозревая достопримечательности Южной Англии.
После экскурсии заехали в местный паб поесть любимый Марусин «фиш-энд-чипс», выпить знаменитого английского эля и посекретничать.
– Ну, как ваши дела с Саймоном? Как с наследниками? – спросила подругу Алёна. – Пора. Ведь тебе уже тридцать семь.
– Да не получается пока, я же тебе говорила по «Скайпу».
– А как ты обследовалась? Сейчас вроде нет с этим проблем. Всякие технологии доступны… Хоть в пробирке, хоть с суррогатной мамкой…
– Да стараюсь я, чего уж только не делала! – наконец-то Маруся могла выговориться подруге. Эту деликатную тему она считала своей тайной, которую не со всеми можно обсуждать.
Тайна заключалась в том, что Маруся Исупова очень хотела родить ребёнка, но не могла. В свои тридцать семь лет она второй раз вышла замуж, прежде бывали у неё короткие и длинные романы, она влюблялась и охладевала. Жила. Радовалась, когда было хорошо. Грустила – когда плохо. Любила путешествовать, общаться с многочисленными приятелями, которых у неё было полно в разных странах мира.
Она имела весёлый лёгкий нрав, необременительную работу, огромную квартиру со всякой пыльной антикварной утварью в центре Москвы, доставшуюся ей по наследству, и множество поклонников.
В юности они с подругами лихо отплясывали на вечеринках, были завсегдатаями всех тусовок в округе. Зимой «зажигали», как теперь говорят, в Москве, летом – в Ялте, где в студенческую пору их друзья и подруги про-водили пару-тройку недель летних каникул. К концу отпуска у всей компании оставалось несколько рублей, которые подсчитывались бережно и скрупулёзно, чтобы затем просадить на бутылку водки попроще и местную вяленую рыбку. Последний пир устраивали уже перед поездом или самолётом. Вспоминали весёлые деньки, исполненные моря, солнца и флирта. Хохотали до колик в животе, прощаясь до следующего лета.
Потом стали чаще ездить в путешествия за границу. Началось, как у всех постсоветских россиян, с туров в Анталию. Затем объятия гостеприимства распахнула Америка. В Штатах Маруся начала было посещать их американские вечеринки – пати. Но там, на её вкус, было слишком мало танцев, слишком много еды шумных пустых разговоров. Больше нравилась старушка Европа.
Когда-то давно в Англии её пригласили на ланч в настоящий английский клуб, очень старый и чопорный. Ей любопытно было ознакомиться с ритуалом дневных развлечений леди и джентльменов. Она долго готовилась, подбирала одежду, консультировалась.
– Брюки должны быть тёмные и строгие. Верх – светлая блузка с воротничком. Хорошо добавить маленькую косынку на шею, – наставляла