по своему хозяйству и поразил меня подвалом жилого дома (типа нашего измирановского в Ладушкине) – там и сауна с прекрасным бассейном, и комната отдыха с телевизором, и биллиардная, и комната для настольного тенниса, всё отделано деревом, украшено резьбой – красота! И трассу они сооружают горнолыжную с подъёмником.
Обедом меня покормили в собственной столовой, а после обеда и до конца дня – встреча с коллективом.
Разумеется, весь набор стандартных вопросов имел место, но были и нестандартные. Например:
– Каковы Вы во гневе? И часто ли гневаетесь?
– Чаще всего меня внук выводит из себя. Жуткий буян. И в гневе я его за ухо деру.
– Есть ли у Вас связи наверху?
– Вы имеете в виду Президиум АН? Нет, связей у меня там нет. Дадите мне мандат – будут.
– Оставите ли Вы замом Пятси?
– Не знаю, не работал с ним. На первое время, скорее всего, оставил бы.
Тут реакция зала была такая примерно:
– Не надо его оставлять, он в Лопарскую-то и носа не кажет. Лучше Власкова поставьте.
– Какие журналы Вы выписываете?
Ну, и т.д., и т. п. Основная же проблема для лопарян – жильё в Мурманске. Люди на пенсию уже выходят, а живут по-прежнему при обсерватории. Здесь надо профилакторий делать, а людей в Мурманск переселять. А тут ещё апатитяне конкурентами окажутся…
На следующий день в Мурманске появился Лев Ерухимов, но твёрдости в его намерении бороться за пост директора не чувствовалось. А Гульельми отказался – прислал телеграмму, по семейным обстоятельствам якобы. Из Апатит позвонили и сообщили, что Пивоваров там выступил очень хорошо, произвёл впечатление. В Мурманске он тоже произвёл впечатление, но, главным образом, на АХЧ и обслуживающий персонал: атомную станцию закрыл, друг Марчука – так, по словам Власкова, восприняли его лаборанты.
Моё выступление в Мурманске он расценил как удачное и повысившее мои шансы, а Слава Сазанов со слов своей жены (она работает инженером в Лопарской, там я, наконец-то, познакомился с нею) утверждал, что и лопарянам я вроде бы понравился.
481. Октябрь 1988 г. Разговоры в ИЗМИРАН с Лобачевским и Мигулиным
Домой я вернулся 29 сентября, а в субботу 1 октября мы с Серёжей ездили в Богатово. Серёжа водил на новые для меня места вдогонку за маячившей впереди парой грибников, в одном из которых Серёжа подозревал Лёшу Буздина (мужа Ларисы – сестры Люды, от которой Серёжа ушёл, впрочем, не разведясь ещё) – знатока местных грибных угодий. Эту парочку мы так и не догнали, хотя она не раз возникала на просеках где-то впереди.
Истоптали мы не один гектар дремучих богатовских лесов, разбитых на квадраты просеками. Эти просеки заросли крапивой в человеческий рост, а канавы по их краям превратились кое-где в глубоченные рвы с водой. Преодолевать все эти препятствия с корзинами в руках – основное богатовское развлечение, специфика мест, так сказать,