ворот какая-то растрепанная женщина. – Все мозги уже пропил? Как за внучкой поедешь?
Как я за внучкой поеду? Как? За внучкой?
– Мария! Машенька! – кричат мужики. – Отлично сегодня выглядишь, бабуся! Садись с нами! За внучку, чтобы здоровая она у тебя всегда была!
Она деланно смущается, но видно, что «бабуся» ей нравится. Она, понимаю я, действительно хочет стать бабусей. Бабушкой. Внуков хочет нянчить и тетешкать. Давно уже хочет.
А я что же? Я-то хочу внуков?
Внучка… У меня внучка. Это же что, значит, у меня есть дети, выходит? Взрослые дети? Ну, в крайнем случае, как минимум один деть. Иначе – откуда бы тогда была внучка? Кто же у меня, интересно, сын или дочь? Как же быстро растут дети. А когда была свадьба? Кстати, а моя-то собственная свадьба – была она? Вот с этой вот… Как они говорят – Мария?
– Маш, – медленно выталкивают онемевшие губы. – Ты уж не сердись на старого. На меня теперь ругаться нельзя. Я теперь – дедушка. Не пацан какой, не салабон, в натуре.
– Ну, за деда с бабкой, – поднимается толстый сержант.
– Пля…, – плямкаю я губами. – Сержант, пля… Сколько всего тех банок тогда было?
– Две, а что? – удивляется он. – Я одну всего взял.
Половинка на половинку, серединка на серединку, значит? По-честному, выходит? А кто у меня половину жизни в этой самой банке утопил?
Я молча бью рукой со стаканом в красную сержантскую морду, а потом валюсь на грязный деревянный пол, прижатый мужиками.
– Все уже, все… Спокойно, Длинный. Руку, руку ему держи! Ишь, какой норовистый стал. Резкий какой. А помнишь, в армии-то был он спокойный-спокойный…
Голоса уплывают в темноту.
И все-таки эта вишневая была на спирте!
Синдром хронической усталости
Подвал – не лучшее место для встреч и переговоров. Отсутствие окон и дополнительных входов и выходов. Даже в простой квартире есть окна и есть балкон. А в старых – есть еще черный ход. В некоторых есть возможность подняться или спуститься по аварийной пожарной лестнице. А подвал – он и есть подвал. Никакой помощи тут не дождешься, если что.
– Постой лучше там, капитан! Я точно не знаю, как эта штука передается, так что ты лучше постой там, в уголке, – он не махнул правой рукой, в которой пистолет, а показал левой.
Пистолет, нацеленный точно в живот, даже не сдвинулся с линии прицела. Умелец, стрелок – видно сразу. Некоторые, если их разговорить, раззадорить, начинают обеими руками жестикулировать. тут бы его и брать. Этот же как будто на постоянном взводе. Не шагнешь, не тронешься с места.
– Садись там на стул, капитан. Да не дергай, не дергай. Я его к стене прибил. Специально, чтобы умники не пытались всякие свои специальные приемчики показывать. Ну, чего пришел? Переговорщик, да? Так давай, переговаривай, значит. Убеждай и так далее.
Из сидячего положения не рванешься вверх и в сторону. Или вперед и вниз, в колени. Стоя было бы