как каким-нибудь кашалотам или блювалам?
Эта разумная идея меня несколько успокоила. Очень не люблю нестыковок. Есть такой негласный закон Спасателей: любая несообразность чревата неприятностями.
Глава четвертая
Материк
Вот так, от островка к островку мы наконец добрались до материка. Высадились в уютной бухточке, вскарабкались по крутому откосу – и оказались в довольно сухом смешанном лесу из тех, где солнечный луч касается земли, только если падет один из древесных великанов.
Мои звери заметно оживились, особенно Лакомка, которая терпеть не может воду. А вот Марфа была недовольна. Она любит простор: степь, море – всё равно. Здесь же, в переплетении ветвей, ей было не развернуться. Марфа, нахохлившись, ехала на спине у Мишки и мрачно косилась на местную фауну.
Интересная здесь была фауна. Множество всевозможных птиц самых ярких расцветок, полно лягушек, пауков, крабов, а также ящериц, змей и прочих пресмыкающихся всех расцветок и размеров. Я заметил и нескольких птеродактилей, небольших, размером с крупного попугая.
И – ни одного зверя. Ни обезьян, ни крыс, которые кишмя кишат в джунглях моей родной планеты. Если бы не птицы, я бы решил, что здесь царят динозавры. В нашей базе данных были сведения о нескольких подобных планетах. Правда, там же было сказано, что ни на одной из них не удалось создать колонии. И еще я знал, что на этой планете динозавров быть не должно. Не стал бы Пророк совершать Исход на планету динозавров.
Или он ошибся?
Или ошиблись Искатели?
Или ошибся я сам: угодил совсем не туда, куда следовало?
Внезапно Мишка, бежавший впереди и прокладывавший путь среди молодой поросли, резко остановился и заревел. Шерсть на его могучем загривке встала дыбом. Марфа захлопала крыльями и хрипло заорала.
Я моментально подался в сторону и наложил стрелу. Лакомка обогнула Мишку, просочилась между стеблями и исчезла из виду. Мишка еще раз взревел… и попятился.
В следующий миг я увидел его противника. Больше всего это было похоже на раскормленного крокодила. Метровой длины пасть, полная торчащих во все стороны зубов, кривые когтистые лапы. Спина чудовища, покрытая буграми и шипами, была шириной с Мишкину, но раза в полтора длиннее. Мишка отодвинулся еще на пару метров назад. Тварь наступала. Мишка покосился на меня: напасть? Я мотнул головой.
Но тут чудище напало само. Я даже не ожидал от него такой прыти: оно подскочило сразу на всех четырех ногах и, распахнув пасть почти под прямым углом, попыталось ухватить Мишку за морду. Мишка еще проворнее отскочил, а я послал стрелу прямо в зубастый чемодан. Промахнуться было невозможно. Стрела исчезла в разверстой глотке, пасть захлопнулась со звуком врезавшегося в щебенку экскаваторного ковша. Зверюга остановилась. Вид у нее был удивленный. Возможно, она рассчитывала, что в ее желудок попадет что-то более солидное, чем бамбуковая палка с костяным наконечником.
Следующую стрелу я вогнал в выпученный глаз.
А вот это