и черноглазая, стройная, очень гибкая, с красивыми руками и хорошей грудью. Ясмина одевала специальный костюм, судя по всему, дорогой, и начинала свой спектакль. Кстати, у нее тоже были турецкие лампы с цветными стеклами, расставленные на полу вдоль стен. Когда она выключала большой свет, и комната погружалась в разноцветный сумрак, Андрею казалось, что он очутился в пещере Али-Бабы. Сначала Ясмина всегда спрашивала:
– Султаном какой страны хочет сегодня быть мой господин?
В первый раз Андрея такой вопрос поставил в тупик:
– Ты о чем?
Девушка рассмеялась:
– Я о музыке. Можно включить турецкую, алжирскую, ливанскую, сирийскую, тунисскую, египетскую или марокканскую.
Андрей все время выбирал разную. Оказывается, для такого танца подходит далеко не каждая, например, арабская песня. Нужна музыка фактически без мелодии, с ярко выраженным и не очень быстрым ритмом. Все внимание должен забирать танец, так как слова и красивая мелодия будут отвлекать от зрелища. Андрей даже купил однажды диск с музыкой для belly dance, но слушать его не смог – слишком однообразно. У Ясмины все обстояло по-другому – ритм в сочетании с ее движениями завораживал, заставляя клиента почувствовать себя султаном в гареме. Ясмина начинала двигаться, покачивая бедрами и позвякивая украшениями. Она взмахивала руками и встряхивала густыми волосами, то приближаясь к Андрею, то снова отходя от него. Иногда она прикасалась к нему, нежно погладив по руке, шее или лицу. Ее бедра соблазнительно проглядывали через длинные прорези прозрачной юбки. Костюмов у нее было много, но Андрею больше всего нравился бирюзовый с золотым шитьем. Она танцевала, а клиент проваливался куда-то в иную реальность, где были только полумрак, танец девушки и ритмичный бой барабана под резкие взвизгивания дудок. Неожиданно в середине танца Ясмина вдруг поворачивалась, обнажив красивые полные груди с позолоченными крупными сосками, и начинала покачивать ими так ритмично, что навеянная музыкой дрема моментально улетучивалась, а посетитель испытывал сильнейшее возбуждение. Девушка приближалась, и зритель, уже не отводящий от нее глаз, замечал, что под юбкой нет белья. Она, кружа по комнате, снова отходила от него, двигая животом и бедрами. Иногда могло показаться, что Ясмина, поглощенная танцем, забыла о посетителе, двигаясь на середине комнаты пять или десять минут. Затем она поворачивалась спиной и, раскачивая грудью и бедрами, начинала постепенно снова приближаться к мужчине, увеличивая частоту движений согласно нарастающему темпу музыки. Дрожь сверкающей золотом ткани, движения ее ягодиц, плеч и живота сливались со звоном украшений, и вдруг прозрачная юбка падала на пол, а к посетителю поворачивалась совершенно голая девушка с золотыми сосками и браслетами на руках. Ясмина стремительно подходила к кровати и ложилась рядом с изнемогающим от желания клиентом. Было заметно, что сама она тоже сильно возбуждена. Иногда между