шишек, у Назара – полно, а Евон – с дерева упал и ничего не добыл.
Разозлился Евон, и от отчаяния и безысходности, поджог кедровый лес.
С тех пор Евона никто не видел.
Стоят обгорелые кедровые деревья, и даже собаки туда ходить боятся.
На следующее утро мы отправились продавать свой ковёр, который отправили из Алма-Аты в Абакан, и привезли из Абакана в деревню сами.
Развешали его на каком-то турнике, и начали стоять рядом – по очереди.
День простояли, и два, и остальные, пока там находились. Но покупателя так и не нашли и ковёр продать не удалось.
Мы огорчаться не стали по поводу неудачной коммерции и засобирались ехать домой довольные тем, что так здорово отдохнули на природе.
И, вот, настал день отъезда.
Упаковав чемоданы и «любимый» ковёр, пришли с вещами на небольшую площадку, куда приезжает маленький ПАЗик за людьми.
Автобус показался особенно маленьким, потому как его ожидало около ста человек.
Ждали ПАЗик, а он был там единственный и неповторимый, 2 часа 12 минут. Вот он и приехал, наконец.
И, началась свистопляска!
Все ринулись к дверям автобусика со своим багажом. Жуткая картина!
С нами вместе, загружались в автобус семья из четверых взрослых человек. Мать с дочерью – очень похожие друг на друга, как будто это родные сёстры, и отец с сыном – на внешность как братья. На самом деле это были муж с женой и двое их взрослых детей, брат с сестрой.
Удивительно, но вся собравшаяся толпа со своим багажом влезла в автобус.
Уплотнились так, что было не понятно, где люди, а где сумки и чемоданы. Одной ногой я стояла на полу, а другая полулежала на ряде сумок. Почти, то же самое, было с моей матерью, но так как она старше меня ей было тяжелее ехать в таком положении.
– Парень – обратилась она к сидящему третьим человеком, на двухместном сиденье отцу-брату, принимая его за молодого парня – ты бы место женщине уступил!
Он бы может быть и уступил, но встать было невозможно – все находились как будто в зацементированном состоянии. Так и доехали, тем более, что ехать было не долго, всего – то около двух часов!
А, дальше было всё совсем просто. Сначала – Шира, потом Абакан, в Абакане на почту – отправили ковёр назад в Алма-Ату, из Абакана в Новокузнецк, уже поездом, а оттуда домой, тоже поездом. И, через каких-то четыре дня – в Алма-Ате!
Дома нас дожидались отец и маленькая собака. Собака породы французская болонка была абсолютного белого цвета, а звали его Чап. Это была особь мужского пола, а Чап потому, что в детстве он жил с мамой Чапой и привык к такому имени.
Отец очень любил животных и естественно, Чапа тоже. Когда мы приехали к себе, мы Чапа не узнали – он был тщательно помыт и красиво подстрижен. Всегда думали, что у Чапки длинные уши, а они оказались совсем маленькими, а длинными они казались из-за плотно скатанной