и их помощь им не требовалась. Лекари забрали двух тяжело раненных и унесли их вглубь лагеря.
Сервий Публий спустился с настилов к раненным, те встали, и один из триариев доложил легату о том, что их подобрали в реке варвары, перевязали их раны и привели к стенам лагеря. Легат, молча, выслушал солдат, затем спросил:
– Видел ли кто-нибудь Марка Флавия живым или мёртвым?
– Нет, из нас никто его не видел, – ответил угрюмо триарий, – нам не показали убитых. Они их всех сложили на берегу, в кучу хвороста и сожгли, – затем опустив голову, подал ему свой плащ.
– Что это, – спросил его легат.
– Они заставили меня это написать.
Легат развернул плащ, на нём было написано: «Убирайтесь с нашей земли!»
Отпустив раненных, легат приказал усилить караулы. Над лагерем нависла угрюмая тишина. Римские воины иногда терпели поражения и от варваров, но в этот раз их победили, даже не дав им возможности вступить в сражение.
Рано утром центурии покинули лагерь и направились к месту постоянной дислокации. Вечером они входили в главные ворота своего лагеря. Об их поражении их товарищи уже знали. Легионеры встречали своих товарищей, поддерживали их морально, помогли быстрее раздеться, и кормили их из своих запасов.
Сервий Публий прошёл к себе в дом, сбросил снаряжение и сел писать письмо в Сенат, затем он написал ещё несколько писем уже непосредственно своим сенаторам. Вызвав к себе своего порученца, легат отдал ему письма, плащ с надписью и подробно его проинструктировал. Тот не теряя времени, направился в Рим.
*«коммилито» – термин в римской армии, означающий – товарищ по службе – был, вероятно, самым объединяющим термином, поскольку выражал связь, существующую между всеми солдатами, начиная с рядовых и заканчивая не только офицерами, но, что ещё более важно, самим императором. «Коммилито» означало единство армии и уважение к товарищам по службе, вне зависимости от их звания. Это было основой силы морального духа римской армии и одной из причин её многочисленных побед (с сайта Википедии).
Все восемь дней отпущенных ритуалом до кремации останков отца Константин вникал в дела его легионов, теперь уже своего войска. Сразу после кремации, прихватив с собой урну с прахом отца, Константин в сопровождении преторианцев отправился в Тревир.
Минервину Константин встретил в доме у одного вельможи в Никомедии, она была подружкой дочери хозяина дома. Минервина сразу поразила его своей красотой, но более всего своим независимым, почти вздорным характером. Она была незнатного происхождения, но весьма воспитана, начитана и умна. В сочетании с её небесно голубыми глазами, тёмными волнистыми волосами, правильными чертами лица, хрупкой, но весьма соблазнительной фигурой, Минервина сделалась для молодого Константина настоящей фурией, в которую он без памяти влюбился. Со стороны это конечно