мгновение замерла: к щедрости квартирантов она не привыкла.
«Хотя, черт их всех знает…» – пронеслось у нее в голове.
– Лишнего не возьму.
Теперь ей уже хотелось, чтобы этот человек остался здесь.
Психу у старушенции тоже понравилось. Григорий Скворцов – это были очередные его вымышленные имя и фамилия, одни из многих, – носил в своей душе необузданный первозданный хаос. Непролазная чаща диких мыслей не поддавалась никакому упорядочению и лечению. Поваленными стволами деревьев в ней любому здравому соображению дорогу перегораживали абсурдные идеи и представления. Но именно потому, что такой чудовищный сумбур содержался внутри его физической оболочки, вне ее пределов он обожал порядок и чистоту. Так бывает у особенно опасных психических больных.
Испытывая острое наслаждение, лже-Скворцов продолжал рассматривать старомодную обстановку. В маленькой прихожей помимо крашеного холодильника стояла допотопная кухонная тумба. Она досталась покойному старухиному мужу по наследству от матери, жившей в собственном домике в Люберцах.
Поп Иван был проницательным человеком. Еще в сельской больнице во время разговора с врачом – «почему такие сложности с диагнозом? Надо обязательно над этим поразмыслить» – он заподозрил в состоянии Евграфа что-то опасное.
Тяжелая болезнь сама по себе таит угрозу для жизни больного, но здесь было еще другое… Сельский священник еще раз заехал к врачу. Уже без мальчика. Говорил с ним. Заезжал к другому, третьему, – они работали в больницах двух ближайших районных центров. Никто не сказал ничего определенного… «Странные физические проявления…» – терзался священник. – «Либо у несчастного мальчика нетипичные симптомы какого-то вполне заурядного заболевания, либо…»
Странно, но щемящая жалость, которую поначалу испытывал поп Иван к маленькому Тюрморезову, улетучилась практически сразу после того, как он узнал его поближе.
Это был не первый деревенский мальчик, которого священник принялся опекать. Почти все здешние семьи принадлежали к разряду крайне неблагополучных. Дети росли так, что больше заботы они бы получали, живя на положении сирот в детском доме. Поп Иван старался по мере сил сделать что-нибудь для каждого из них.
Евграф, как определил для себя молодой священник, «не был жертвой местных обстоятельств». Над ним тяготело что-то другое. Поп Иван сделал этот вывод не на основании фактов. Он руководствовался лишь собственной интуицией. «Словно парень чего-то недоговаривает. Существует у него какая-то иная жизнь, другие обстоятельства, о которых никто ничего не знает… Именно там кроются причины его странного поведения».
Священник отправился в районный центр, долго сидел там в единственном кафе, в котором работал Интернет, бродил по всевозможным медицинским сайтам. Постепенно поиск сузился до тем психиатрии. Поп Иван обнаружил, что симптомы Тюрморезова могут, – поначалу это показалось священнику странным и невероятным, – сопровождать… Тяжелое психическое заболевание.