наблюдателя, который оказался осведомителем районной милиции. Данные были переданы для оперативной разработки в штаб северо-кавказской группировки, потому что менты не в состоянии собственными силами произвести анализ странных действий боевиков. Нет у них для этого подготовленных специалистов.
В штабе группировки тоже не сразу бросили силы на уничтожение бандитов. Подобные времена канули в прошлое. Научились присматриваться, чтобы выполнить дело качественнее и, по возможности, локальную операцию развернуть в операцию масштабную, широкую, с охватом всех связей. Там тоже показалось несколько странным такое регулярное передвижение. Передали дело для проработки в спецназ ГРУ. Разведчики опять же проявили осторожность. Первоначально стали наводить справки... И выяснилось, к общему удивлению, что эту банду и бандой назвать трудно, потому что эти странные необщительные люди, появившись в горных местах в начале осени, ни разу не участвовали в какой-либо боевой операции, хотя ходят вооруженными и носят камуфлированные костюмы. Через селение как-то раз прошел большой отряд настоящих боевиков, матерых волков – уходил на зимовку подальше от обжитых мест и дорог. Вел с собой двенадцать пленников, которых, по мнению осведомителя, собирался обменять в Грузии. Все пленники – молодые ребята. С ними поговорить осведомителю не удалось – в селении отряд задержался ненадолго. Он углублялся в горы и не встретиться с первым отрядом никак не мог, потому что пользовался общей тропой. Должно быть, и встретился. Боевики приняли их за своих. Разошлись миром, хотя не все свои всегда миром расходятся.
Сведения слишком странные, чтобы на них не обратить внимание. Группе Согрина поставили задачу провести разведку минимальными силами и, если есть к тому основание, вызвать подкрепление для проведения войсковой операции.
Пошла обычная для разведчиков работа...
– У меня нос мерзнет, когда на них смотрю... – с мрачной улыбкой ворчит майор Сохно, наблюдая, как три боевика возвращаются в горы, к своей пещере. Идут цепочкой. У каждого на груди автомат, за плечами рюкзак. Маски «ночь» на лицах, словно боятся, что их сфотографируют. Но маски – это разведчикам понятно, хорошо защищают от встречного ветра, который стремится обжечь кожу не хуже твоего кипятка...
– Это у тебя оттого, что ты из-под снега свой нос слишком далеко высовываешь?.. – смеется Кордебалет. – Смотри, отморозишь самый кончик, он у тебя как светофор станет... Тогда уж сразу обнаружат... Придется тебя на пенсию списывать... А комиссия, сам знаешь, начнет придираться, не поверит в слова, посчитает красный нос последствием излишнего увлечения... Потрепят тебе нервы и без пенсии оставят...
– Нам пока на мороз грех жаловаться... – говорит Согрин вполне серьезно и довольно.
За эти дни, проведенные в горах, они, в самом деле, во множестве строят себе самые теплые убежища, из тех, что можно наспех построить в таких условиях. Пользуются возможностью – нынешняя зима на Кавказе выдалась снежная, склоны местами покрыты толстым настом, а в любой расщелине очень легко вырыть в снегу пещерку, защищающую