восемь. К двенадцати, когда солнце начинало уже припекать вовсю, Витька пинками загонял мяч домой. Кошка Майка устраивалась на солнцепёке, плотно зажмурив глаза и настороженно поворачивая левое ухо в сторону мальчишек.
Команда усаживалась под тутовым деревом, и Витька начинал обсуждать игру. Алика он обычно хвалил за ценные для нападающего качества – быстрые ноги, мгновенную реакцию и точный удар. Алик принимал похвалы с деланым равнодушием. Отворачивался, отколупывая ногтем краску с дворовой скамейки. На вопросительный взгляд Гавроша Витька одобрительно кивал. Прошли времена, когда Гарик испуганно «кланялся» любому мячу. Теперь он по-хозяйски подпрыгивал в воротах и отчаянно нырял за мячом на мягкий от жары асфальт, оставляющий на рубашке серые несмываемые пятна.
Вову Витька почему-то не ругал вообще, хотя вначале у нового защитника ничего не получалось. Он суетливо крутился вокруг Алика, не в силах отнять мяч.
– Н-да, всё-таки у Ровшана настоящий подкат был, – иногда задумчиво ворчал себе под нос капитан. Но ему тут же напоминали:
– Так зато «фашист» по ногам молотил, когда судья не видел, а Вовка честно играет!
Вечером в воскресенье на крохотном тёти-Сарином балкончике устроились болельщики: мама Вовы, сама тётя Сара и парализованный дядя Моисей.
Через несколько минут должен был начаться матч с командой из соседнего двора.
Этот день выбирали очень долго, чтобы он совпал с выходным отца Сейфали. Иначе где бы мальчишки раздобыли настоящий судейский свисток?
Витька, нахмурившись и плотно сжав губы, бегал по полю. Его команда проигрывала. Ровшан играл за команду противников, и пройти его не мог никто. Зато в воротах Гарика мяч побывал уже дважды.
В перерыве все пацаны угрюмо сидели под деревом. Разговаривать не хотелось.
– Хоть бы вничью… – тихо пробормотал Гарик.
– Ага, держи карман шире! – отозвался Лятиф, осторожно дотрагиваясь до запёкшейся ссадины на колене.
Резко свистнул Сейфали. Второй тайм.
Один гол удалось сквитать сразу после свистка. Алик со злостью вколотил мяч в ворота противников: «Хоть не всухую!»
Затем отличился Витька.
Счет сравнялся.
Напряжение нарастало. Гарик чуть согнул колени, вытянул перед собой руки и напряжённо застыл в воротах. Вова крутился вокруг верзилы-нападающего, стараясь выбить у него из-под ног мяч.
Во дворе было слышно только старательное пыхтение и могучий топот.
– Да по костылям, по костылям надо было врезать! – досадливо бормотал Витька. – Всё равно не увидят!
Никто так и не понял, как это получилось. Вова отнял мяч у нападающего, финтом убрал с дороги противника и резко пробил с полулёта. Мяч взмыл свечкой, по длиннющей дуге пролетел над головами игроков, миновал руки растерявшегося голкипера – и… пересёк отмеченную кирпичами линию ворот.
– Гол! – хрипло крикнул с балкончика парализованный дядя Моисей.
– Чистейший, мамой клянусь! – засмеялся Сейфали.
Противники спорить не стали. Даже они знали: стоит Сейфали взять в руки милицейский