Евгений Щепетнов

Охотник. Здесь слезам не верят


Скачать книгу

бегу, как флаг. Она бежала легко, как олениха, спасающаяся от волчьей стаи, и почти не касалась снега, оставляя на нем неглубокие, тут же зарастающие следы.

      Сергар рванулся следом, побежал и… по шею утонул в снегу. Холодном, колючем, стягивающем руки и ноги не хуже, чем зыбучая грязь. Будто кто-то огромный, холодный ледяными ручищами тянул Сергара вниз, лишая воздуха, замораживая, выкручивая суставы невыносимой, болезненной судорогой.

* * *

      «…каждый лекарь из тех, что дерзновенно решил погрузиться в пучины чужого разума, должен осознавать – это погружение несказанно опасно! Только немногие, самые сильные из нас могут безнаказанно войти в чужой разум и вернуться, избежав ловушек, не будучи поглощен сознанием пациента. Мозг человека подобен целому миру, вселенной, и когда крохотная песчинка под названием «лекарь» попадает в эту вселенную, то какой бы он силы не был, какой опыт бы не имел в деле лечения души, все равно остается шанс того, что лекарь не вернется из смертельно опасного погружения. Дважды я сам, лекарь волей богов, едва не погиб в глубинах чужого мозга и спасся лишь горячей молитвой, да знанием правил погружения, главным из которых является одно: не верь ничему из того, что ты видишь! Как только поверил – погиб!»

      Индар Гарун, Кайларская академия, трактат «О таинственных явлениях в человеческой психике, методы лечения душевной болезни».

      Полустертый штамп «…библиотеки… закрытой… по решению Ректора».

      Надпись выцветшими чернилами, росчерк: «Изъять из перечня научных работ по причине еретичности данного трактата».

      Ниже надпись, выцветшая, едва видная: «Идиоты! Академия превратилась в оплот жрецов и фанатиков! Чтоб вас понос прошиб всех!»

      Еще ниже, коряво, с ошибками: «То-то, думаю, чегой-то меня вчера понос прошиб?! А это из-за тебя, гад! Нада точна писать, кого проклинаешь, дебил!»

* * *

      Нужные знания всплывают сами, и тогда, когда нужно. Или не всплывают. Это уж у кого как. У Сергара в моменты опасности сознание делалось ясным, как воздух звонким осенним утром, когда солнце разгоняет предутренний туман и наполняет мир остатками летнего тепла.

      Вот и сейчас, в тот самый момент, когда отчаяние начинало туманить мозг, когда надежда ушла, и вместо нее пришел снег, засыпавший выше головы, задавивший, сковавший, как куча стальных цепей, Сергар вспомнил. Заставил себя успокоиться, и…

      Снег исчез! Совсем! Будто его и не было! Вокруг – бескрайние просторы, холмы, заросшие невысокой изумрудно-зеленой травой, синее небо, в котором висит яркий фонарь солнца, и впереди, далеко – фигурка человечка, маленькая такая, как букашка, как муравей, ползущий по оконному переплету.

      Сергар побежал. Он бежал все быстрее, быстрее, быстрее, наращивая скорость с каждым шагом, а потом… потом лекарь засмеялся, захохотал, очутившись вдруг в седле великолепного угольно-черного коня с развевающейся по ветру гривой!

      Земля мелькала под ногами, сливаясь в однообразную размытую зеленую полосу, мгновения,