пилить не будет, потому что ничего не узнает. Никогда!
Уж это-то в его силах.
9. Дарья
Офис был почти пуст. Секретарша – молоденькая девушка с фиолетовой чёлкой на рыжих волосах – болтала по телефону, время от времени поднимая глаза на вошедшего. Но это было нечасто: за время её разговора пришла только новенькая сотрудница и Дарья. Айтишники – народ ночной, собираются ближе к полудню, и одиннадцатый час для них – мучительно раннее время. Кто только придумал эти утренние работы?..
Дарья сразу прошла на кухню. Доброе утро должно начинаться с хорошего кофе, которым она себя баловала, пока офис был пуст. Потом не посидишь, не поболтаешь. После двенадцати смурные сотрудники сползаются на кухню, выпивают несколько чашек крепкого кофе (Как только сердце у них выдерживает?!.. Одно слово – молодые!), – и только затем разбредаются по рабочим местам.
Но Дарья эту компанию для себя не считала достойной. О чём с ними разговаривать, с желторотыми?.. Да и не понимала она ничего в их болтовне.
Её компания – приходящая уборщица, если к этому времени та, закончив работу, ещё не ушла из офиса. Но чаще Дарья заставала её на кухне за чаем, остывающей, уставшей.
Так и сейчас – пьёт чай, откинувшись на диване. Вот и ладно, есть с кем поболтать.
А ей, Дарье, есть что рассказать! Молодой-то начальник в метро сегодня засветился, истинная правда! Дарья не сразу и сообразила, что это Жилин – на метро-то он не ездит, всё на машине своей дорогущей!
Может, случилось что с машиной, Дарья не знает, но факт есть факт – ехал в метро. Но до работы, видать, не доехал – Дарья-то уже на работе, а Егора нет. Да и вышел он не на той остановке, раньше. Может, ему и не в офис надо было, Дарья тут ничего сказать не может, но вот зашёл в вагон один, а вышел за какой-то драной белобрысой вертихвосткой – Дарья это собственными глазами видела, вот как её сейчас. Уж зачем он за ней увязался, ничего Дарья сказать не может (тут она поджала губы, сделала выразительный взгляд и потрясла головой). Дарья-то поехала своей дорогой, прямиком в офис, а как же! Она потом Евгению, ну мужу-то, высказала своё мнение о Жилине, что тот увязался за раздетой, но он только отмахнулся. Конечно, раздетой, почти голой!.. Сентябрь на дворе, вон дожди пойдут того и гляди, тучи-то на небе чернющие, а она раздета, как будто на курорте, а не в Москве вовсе! Небось, прям с турецкого пляжа и примчалась! С самолёта – и в метро! Ноги голые, а юбка короткая, просто срам, даже колен не прикрывает! Ой, подожди, своему надо звякнуть, напомнить его пустой башке, чтобы таблетку выпил, без неё-то никак, всё забывает. И без меня никак, кто ему ещё напомнит… Он и так уже со службы ушёл, из-за болезни этой своей, да я тебе рассказывала… из-за памяти провалов… А сыщик он был хороший, его даже отпускать не хотели, ценили на работе-то… Но он заартачился, чисто баран какой: не хочу подводить, большая ответственность. Как будто семья – не ответственность! Кто кормить-то нас будет? Всё на мне!.. Да я его на работу-то выгнала, всё едино. Опять сыщик, только теперь частный.