хахаля! Или мне теперь Офелию на помощь звать?!
Стоявший поблизости Коврига, заливавший в фонарь новую порцию масла, услышав этот вопрос, лишь вздрогнул и выругался, безнадёжно испачкав липкой жидкостью руки.
– Долго вы теперь вспоминать про это будете?! – рявкнул он своим коллегам.
– Это тебе за все те издевки, которым ты нас подвергал, репетируя свои ужимки! – тотчас ответствовал Эванс. – Да ладно тебе, Зингар! Не обижайся! Твоя супруга просто прелесть!
Половинчик гневно зарычал, но зарождающуюся ссору прервал свист со стороны.
– Хорош собачиться! – остановил Де Грея и Ковригу Атос, поглаживающий свою пострадавшую ногу прямо через лубок, словно бы это облегчало ему ноющую боль. – Эванс!
– А?! – встрепенулся бард, на миг отвлёкшись от своего соперника и скучавших у костра сестёр.
– Из нас всех только ты и Арнолиус бывали в столице. Расскажи-ка нам про Белокамень. Какой он?
Понимая, что труппе грозит очередная ссора, Назин и Атос недолго думая решили, что нужно увлечь главного горлопана чем-то иным, нежели разжиганием конфликтов, но дел, как назло, толковых не было. Зато всегда можно было сыграть на тщеславии де Грея и его любви к публичным выступлениям, к чему и прибёг умный дворянин.
– О-о-о, – тут же протянул менестрель, начиная качаться с носков на пятки и обратно. – Это долгая история!
– А нам что – есть куда спешить? – спросила его Вира, вороша дрова в костре.
– Да, расскажи! – поддержала её и младшая сестра.
Довольный всеобщим вниманием (как же так – все девушки вдруг разом заинтересовано уставились на него, как и его конкурент по сцене Атос, и враг по амурным делам, а ныне обманутый рогоносец-муж), Эванс согласно кивнул, выходя к костру, чтобы оказаться в центре. Там он усаживается на бочонок с водой, которую только что добыли из озера оазиса, и откашливается. Заметив, что все артисты собираются на обсуждение, к костру также выбирается и Офелия из повозки, и грузно топает к огню великан-эттин, садясь рядом с одним из фургонов. Лишь один Конан безучастно дрыхнет после тяжёлого боя, в то время как де Грей начинает рассказывать товарищам о своих прошлых визитах в Белокамень.
– Я бывал в столице дважды, – улыбается сам себе Эванс, словно вспоминает что-то приятное. – И могу сказать одно – Белокамень по праву называют «Городом городов», поскольку он не просто большой – он огромный. В каждом его районе может находиться едва ли не по самому настоящему городу какого-нибудь народца или класса жителей, живущих обособленно от других. Столица поделена рекой, которая носит название Полноводная, на три неравных части. Не равны они как по размерам, так и по социальному статусу. На правом, восточном берегу, находится самая большая его часть, состоящая из трёх крупных районов – трущобы, ремесленники и нелюди. Первым делом нужно отметить Дыру – так называется здешний рассадник бедности, грязи и болезней. Крайне угрюмое и мрачное место, в котором показываться я никому не рекомендую –