ты хорошо объясняешь, как доходчиво! Значит, ты где-то это все изучал?
– Да нет, просто в конце позапрошлого учебного года, в марте, я отвозил домой в Наш город учительницу Дашу, и во время полета она мне кое-что объяснила.
Тогда Николай попробовал сыграть на самолюбии Антона и сказал:
– А тебе не обидно, что какая-то обыкновенная баба все знает, а тебе это недоступно. Что, ты глупее нее?
– Нельзя так про нее говорить, бабы это у нас в деревне, а она другая.
– Какая другая, что у нее две головы или ноги растут из другого места, или еще кое-что не в том месте находится. Нет, уверяю тебя, она точно такая же и все у нее на тех же местах, как у всех баб твоей деревни.
– Да нет же, она такая… необыкновенная!..
Это «необыкновенная» сказано было таким откровенным тоном, что у Николая не осталось сомнений, и он спросил:
– Ну вот, час от часу не легче, уж не влюбился ли ты?
Антон засмущался и сказал:
– Ты что, разве это можно?
Николай и раньше предполагал, что в этом мире существует своего рода сегрегация, только людей делят не по расам, а, видимо, по сословиям. И вот сейчас представилась возможность выяснить, насколько это разделение непреодолимо.
– А почему же нельзя, сам Бог создал так природу, чтобы мужчины и женщины влюблялись и размножались.
– Да, но он создал разных мужчин и женщин, она же из начальства, и бог запрещает нам любить их женщин. Таков закон.
Это глупый закон, как можно запретить любить? Сердцу не прикажешь. Я по тебе вижу, что эта учительница тебе нравится. Она молодая? Красивая?
Антон еще больше смутился, но замолчал и перестал отвечать, непривычны ему были такие разговоры, еще никогда не приходилось их вести. Но видно было, что вопрос этот ему далеко не безразличен. И, возможно, в своих сокровенных и тайных мыслях он иногда задумывался о таком несправедливом законе. Ведь любовь, если она большая, сильнее всех законов.
Николай решил не отступать и продолжил:
– Чего замолчал-то? Сколько лет учительнице?
Антон посмотрел на него, сообразил что-то и, наверно, чтобы предположение Николая стало выглядеть нелепым, решил сыграть на возрасте учительницы, он сказал:
– Да она еще совсем молодень… – не договорил и заменил слово на еще более подходящее, – …маленькая. Этой зимой в школе занятий не было, а в прошлом году, когда я первый раз ее увидел, ей было всего 16 лет.
Николай раскусил эту довольно бесхитростную уловку, но подумал про себя: «Чего привязался, ну не хочет парень открывать душу перед первым встречным, и правильно делает». И он сделал вид, что удовлетворился этим объяснением.
В это время они подлетали к какому-то населенному пункту, расположенному посреди леса.
– Смотри, Антон, это не наша ли уже точка?
Антон, искоса глянув в окно, с ходу определил, где они летят, и не без удовольствия подколол приставалу Николая.
– Ну ты даешь, не узнал своего родного очага,