ему пришлось заколоть стрелявшего штыком, так его вырвало, и он дня три приходил в себя. Похоже, такая же тонкая, ранимая натура была и у Антона.
Николай решил, чтобы его встряхнуть, надо бы постараться его разговорить.
– Они сами первые начали, мы с тобой защищались, ведь нас могли и убить, ты же видел: меня ножом в бок пырнули. Хорошо хоть ты спас.
Он начал снимать куртку и попросил Антона:
– Посмотри, что у меня там, по-моему, вскользь попали, только саднит немного.
– Ранка есть небольшая, а кровь запеклась, сейчас я спиртом промою, – констатировал Антон и полез за аптечкой.
Николай в это время включил телевизор и сказал:
– Надо посмотреть, что в этом кафе потом было, не ищут ли нас?
Но там шла какая-то другая передача, похоже, «Уроки жизни».
– Это будет по городскому каналу, – сказал Антон и переключил телевизор.
Он обработал ранку спиртом и йодом и заклеил пластырем.
Началась передача. Показали улицу, на которой было кафе. Там стоял полицейский микроавтобус, и уже отъезжали две санитарные машины, а у подъезда находился еще один микроавтобус без опознавательных знаков, как оказалось, это была труповозка.
Корреспондент брал интервью у какого-то старшего полицейского. На вопрос, есть ли жертвы, он ответил, что четверых раненых только что увезли в больницу. Один был ранен ножом, у другого сломана рука, но их жизнь вне опасности, а вот еще двое находятся в глубокой коме, и неизвестно, выживут ли. Есть и трое убитых, неизвестно каким орудием, но у двоих проломлена грудь и ребрами повреждены все внутренние органы, включая сердце. А у одного убитого сбоку треснут череп и сломан шейный позвонок.
Еще старший полицейский чин сказал, что сейчас следователи опрашивают свидетелей, и разрешил телевизионщикам пройти в кафе и послушать.
При входе в кафе камера выхватила угол между окном и стеной, где лежали уже зачехленные темным пластиком три тела погибших. Санитары начали их выносить.
Опрос свидетелей уже заканчивался, и один из освободившихся следователей согласился ответить на вопросы.
Он сказал, что картина преступления очень расплывчата: все свидетели путаются в показаниях. Никто не смог определенно сказать, каким орудием нанесены были эти ужасные повреждения на телах убитых и раненых; все говорили, что там получилась общая куча, все происходило на небольшом пятачке и закончилось очень быстро. Не смогли даже выяснить, сколько было нападавших, одни говорили, что их было трое, другие – четверо, а некоторые выдели аж пятерых бандитов, они сели в поджидавшее их на улице такси, которое скрылось в сторону центра города.
Николаю стало ясно: никто из посетителей кафе их не запомнил, так что можно было, не опасаясь, снова ехать в город, и он выключил телевизор.
Антон тоже повеселел, ведь его «крестник» оказался только ранен, и, как сказали, его жизнь вне опасности. Но все равно что-то его смущало, оказаться причастным к этому громкому происшествию, которое показали