Он не открывался даже таким близким друзьям, как Евгения Герцык. “Этот такой чистый человек нес на совести сложную, не вполне обычную ответственность, от которой, может быть, гнулись его плечи, и глубокие морщины так рано состарили его… Это было время его внутренней катастрофы”, – писала Евгения Казимировна. Сам Шестов в “Дневнике мыслей”от 11 июня 1920 года записал: “В этом году исполняется двадцатипятилетие, как «распалась связь времен», или, вернее, исполнится – ранней осенью, в начале сентября. Записываю, чтобы не забыть: самые крупные события жизни – о них же никто, кроме тебя, ничего не знает – легко забываются”.
Двадцатипятилетие как раз и падает на сентябрь 1895 года. Именно тогда у него случился первый приступ нервной болезни, вслед за которым он уехал лечиться за границу в начале 1896 года.
Скорее всего, именно эта история стала знаком для сестер, который они запечатлели в общем псевдониме. Мирович – была фамилия героя ранних автобиографических рассказов, сохранившихся в рукописи юного Льва Шварцмана, повествующего о своем неудачном писательстве.
Обе сестры берут этот псевдоним. Но если Анастасия подписывает свои стихи “Мирович”, то Варвара становится Малахиевой-Мирович. По остроумному предположению Татьяны Нешумовой, подготовившей том стихов Варвары Григорьевны, фамилия могла обозначать заключение мира между сестрами. Однако нигде в дневниках про это не говорится. Интересно, что 18 ноября 1897 года Варвара Григорьевна, откликаясь на повесть “Моя жизнь”, еще подписывает свое письмо к Чехову “Малафеева”.
За границу Варвара отправляется в качестве домашней учительницы детей Балаховских. Как потом она писала, бежала туда все же от неразделенной любви к доктору Петровскому. Сначала семья жила в Оспедалетти на Ривьере. Когда к весне Балаховские переехали в Ниццу, между Софьей Исааковной и Варварой возник конфликт: как домашняя учительница Малахиева- Мирович могла обучать и развивать детей, но абсолютно не способна была следить за бытовой стороной их жизни. Это не устраивало Балаховскую. Отношения охладели, и Варвара решила покинуть своих хозяев. Она приходит на помощь новой подруге – Софье Николаевне Луначарской (потом Смидович): у той тяжело заболел (туберкулез мозга) муж Платон и Софье Николаевне важно было иметь в доме близкого человека. Там Варвара и познакомилась с братом Платона Анатолием Луначарским, с которым у нее возник непродолжительный, но запоминающийся роман. “Была с его стороны вдохновенная пропаганда марксизма. С моей – изумление перед его ораторским искусством и памятью (кого он только не цитировал наизусть!). Я называла его в письмах к Льву Шестову «гениальным мальчиком». Когда я уехала в Париж, а он остался в Ницце – каждый день приходило письмо с подписью: «Твой – Толя». Но он не был «мой» – не моих небес. Не породнились души”.
Потом был Париж, куда Варвара Григорьевна попала через сестру Балаховского Соню, которая вышла замуж за именитого француза Эжена Пети. Возвращаясь из