и наградам. Знал бы он, что у меня в то время уже успешно работало более ста пятидесяти человек, включая его подчиненных, тех, которые не стремились к наградам для «начальников советской власти».
Уезжают лучшие?
На этот раз встретились мы с ним, не совсем случайно. В Новосибирском оперном театре, в котором я бывал нечасто. Пошёл посмотреть балет. Но туда ходили не только за этим. Здесь была, как бы это сказать, очень тонкая сибирская особенность, о которой я узнал вскоре после приезда. Однажды, на центральном бульваре я заметил, что все почему-то бегут, не очень быстро, а как бы трусцой. Поддавшись стадному чувству, я тоже включился в бег, в том же направлении. Пробежав, таким образом, несколько шагов, я начал задумываться, а, собственно говоря, куда все бегут? Спросить у стоящих, как-то не получилось, а бегущие были настолько увлечены этим спортивным мероприятием, что не могли мне внятно объяснить причину. К тому же они торопились, им было трудно отвлечься на глупости и только один здоровячек как бы нехотя, с выражением «чай не маленький, пора знать», сказал, что в оперный.
– А что там дают? – прокричал я вдогонку, но мой собеседник так рванул вперед, может быть даже со скоростью звука. А при такой скорости, понятное дело, информацию не получишь. А наше ухо не воспринимает изменение частоты… Эффект Доплера!
Со временем я узнал, что в оперном театре можно не только послушать оперу, посмотреть балет, но и выпить пиво, которое здесь бывает не часто. В основном тогда, когда очень холодно, и посещаемость спектаклей не на высоте. В других местах дело обстоит и того хуже. А началось всё с того, что один бедолага, довольно слабоватый, или принявший, как говорится, «до того», выпил несколько кружек у ларька и так разогрелся, что замёрз. В прямом смысле… А как было не замёрзнуть, когда мороз под сорок, вечерело и ларек где-то на окраине, в тёмном месте, без фонарей и выключенной из-за облачности луной! Вот и запретили продавать пиво зимой. А потом привыкли, и к лету забыли отменить приказ… Так и произошла смычка культуры с простыми потребностями трудящихся.
Оперный театр, конечно, не Гамбринус, но и он привлекал к себе студентов и молодых специалистов, не сумевших найти более культурное и недорогое заведение.
Встреча с Валентином для меня, как я уже говорил, не была неожиданностью. Дело в том, что один мой сокурсник, Витя Андреев, как-то рассказал, об одной встрече:
– Сидим мы в оперном, в буфете, пьём пиво. Не торопимся, так как до начала спектакля времени было достаточно. Мой взгляд почему-то остановился на вошедшем нерешительном мужчине, среднего роста, плотного, с небольшой лысиной и хорошо одетого. Он кого-то или что-то искал, но не найдя ничего подходящего направился к нашему столику. Я даже несколько удивился, так как у нас за столом не было ни одного свободного места. Но он и не собирался пить с нами пиво, слегка наклонил голову и говорит: «Ребята, у меня к вам тут небольшое дело, нужно передвинуть рояль на сцене в правый ближний угол. А за работу вот вам на пиво», и выкладывает по сто рублей на каждого. За нашим