титулярный советник Нестеров. – Расскажу-ка я вам любопытный случай, касательно этой темы. Дело было в Тамбове. Как-то мой приятель, богатый и солидный человек, не имевший большого образования, решил подыскать для своих дочерей француза-гувернера. Первый искатель места не заставил себя долго ждать. Так, мол, и так, природный француз, имею опыт обучения детишек языку и танцам, но рекомендательные бумаги вместе с портмоне утеряны. Приятель мой на отсутствие рекомендаций и бровью не повел. Рад, что одной заботой меньше, что дети вскоре заговорят на французском! Пожалуйте, милости просим, говорит он иностранцу. Проходит некоторое время. Я к приятелю с визитом, общаюсь, он и говорит, что дочки его по-французски так и болтают. Когда малышки появились в гостиной, я им: «Бонжур, барышни». Они мне в ответ: «Бон джорно, Илья Евсеич». Я им: «Коман але-ву?» А они в ответ: «Бэне, грациэ». Что такое, думаю. Италией попахивает! Я поделился открытием с приятелем, тот выпучил глаза и бегом к учителю. Тут-то обман и открылся. Гувернер, на самом деле, был итальянским прогоревшим торгашом, пришедшим в свое время в Россию вместе с Наполеоном, как, к примеру, Доминико Пивато, владелец тамбовского трактира «Берлин», который в петродарской галерее лавки с буфетом на лето снимает. Итальяшка пошел на хитрость, чтобы до отъезда в Москву пожить в свое удовольствие, питаясь за богатым барским столом.
Гости и хозяева от души посмеялись над рассказом титулярного советника.
ГЛАВА 5
Музыканты трудились исправно – одна мелодия сменяла другую. Играли тихо, повинуясь плавным движениям дирижера, одаренного мелкопоместного дворянина Антона Дудкина, постоянно проживавшего в Отраде. Бездетный вдовец, владелец крохотного поместья, Дудкин был душой коллектива, без него не исполнялся ни один музыкальный пассаж. В оркестре наличествовали скрипка, виолончель, труба, тромбон, кларнет и две флейты. Воздавая должное руководителю оркестра, поручик Зацепин дважды вставал с места и угощал его вином. Маленького росточка дирижер выпить был не дурак и бокалы опустошал с явным удовольствием. После третьего бокала он сказал, приглаживая седую шевелюру:
– Благодарю, дорогой Ардалион Гаврилыч. Приятно, что музыка трогает вас. Не любят божественных звуков люди черствые, недалекие, эдакие глухари… Что вам сыграть? Только скажите.
– «Вдоль по улице метелица метет». Да позаливистей, Антон Варсанофьич!
– Текст Глебова, стихи Варламова… Неплохой выбор!
Довольный Зацепин подкручивал усы, возвращался на свое место и, попивая вино, вполуха прислушивался к оркестру. Хитрово-Квашнин, поглядев на тщедушного дирижера, вспомнил встретившегося на дороге Осипова.
– Клеопатра Фирсовна, – обратился он к Щегловой. – Имения Дудкина и Осипова возле ваших владений. Как там их усадьбы, много ли осталось крепостных, землицы?
– Дом Дудкина покосило еще больше, плетень на земле лежит, крестьян три человека. Земли немного, что-то около трех десятин. Усадьба Осипова не лучше, да еще и в закладе. Крестьян и того меньше,