Я уже сказал Шлетту. Мясо на огне и ждет нас.
– Я есть хочу, – она улыбнулась.
– Ты невероятная женщина, – он наклонился и заглянул ей в лицо. – Я никогда не слышал, чтобы женщина так просто признавалась, что хочет есть. Они считают, что это неприлично.
– Ну, не все же прилетают из Берлина, едва выпив чашку кофе в Шарите, а потом стоят у операционного стола по двенадцать часов, не отходя.
– Да, никто не прилетает и не стоит по двенадцать часов, кроме тебя.
– Вот поэтому никто так и есть не хочет, как я, – она засмеялась. – В Арденнах я съела у тебя пирог, здесь съем мясо.
– Пирога ты съела только кусочек, остальное смолотила ваша команда, да еще Хергет помог…
Они вышли на улицу. Ветер стал тише, зато пошел мелкий сырой снег. По двору проходили две женщины из вспомогательных войск связи. Увидев офицеров, они остановились и подняли руку в приветствии. Маренн и Пайпер прошли мимо.
– Подожди, – Йохан подошел к бронетранспортеру.
– Под какого же мужика надо лечь, чтобы получить такой мундир и такое звание, – услышала Маренн шепот за спиной. – Женщине, будь ты хоть пять раз арийка, такой мундир ни за что не дадут.
Маренн оглянулась. Женщины хотели уже пройти дальше. Но, сообразив, что она слышала их разговор, остановились в растерянности. Маренн подошла. Одна была высокая, просто каланча, с грубоватым крестьянским лицом, вторая – помиловиднее, но тоже простушка.
– Интересуетесь? – спросила Маренн без тени раздражения. – Могу посоветовать. Под английского лейтенанта, если вам интересно. Сейчас их как раз много в Нормандии высадилось. С большевиками связываться не советую. Можно угодить в лагерь, вместо того, чтобы в офицеры.
– Что? Вторая танковая начала выдвижение? – она услышала голос Пайпера, он говорил по рации. – Я все понял, Франц. Еду. Скоро буду. Как мясо? Порядок. Ким, – он спрыгнул с брони. – О чем ты там? Иди сюда.
Она подошла к БТРу, оставив двух «вспомогательных» дам в явном замешательстве.
– Да вот, делюсь опытом, с чего начинается карьера.
– Я слышал что-то про английского лейтенанта. Это еще откуда? – он помог ей подняться на броню. – Поехали, – приказал водителю.
Зарычал мотор, БТР начал разворачиваться. Машину качнуло, Пайпер взял Маренн за руку.
– Что за лейтенант? – снова спросил он. – Признавайся.
– Признаюсь, – она опустила голову. – Английский лейтенант – это мой муж. Он погиб еще на Первой мировой войне. Отец Штефана. Эти девицы, там во дворе, очень интересовались, как можно получить офицерские погоны. Я им сказала, что начинать надо с английского лейтенанта. Сказала правду, как на духу.
Камин был высокий, с широким зевом, отделанный мозаикой. Огонь горел в нем весело, в просторной комнате с высоким лепным потолком было тепло. На огне, с шипением сбрасывая жир, коричневой блестящей корочкой поблескивало мясо.
– На чем это оно жарится? – взглянув, Маренн спросила с удивлением.
– На двух шпагах из оружейной коллекции хозяина, – как ни в чем не бывало, ответил Пайпер,