не найду опоры,
Воды испить я не найду исток,
Путей не вижу, окружают горы,
И эхо съест зовущий голосок.
Бью в барабан, стреляю пушки в небо,
Несётся жизнь и как всегда вокруг,
А я перебираю где я не был,
И сколько не назвал людей я, – Друг!
Мы кажется с вами знакомы?
Мы кажется с вами знакомы?
Это вы роете мышам норы?
Это вы, закрыв рот включаете жабры
И сквозь них поёте всем дифирамбы.
Ветер бессонницей над землёй воет,
Верстами слышно кто из вас роет,
Нервно сжимаю свои кулаки,
А в них заработанные пятаки.
Небесная сила от жажды бессильна,
Ищет в живой воде силу,
А льётся на землю только кровь,
И залпы орудий звучат вновь и вновь.
Мнимые речи в ослабленных лицах,
Вам остаётся только напиться.
Вооружён до зубов, на марсово поле вышел,
А ну выходь из своих погребов,
Дышащие тише и тише.
Мыши
Вам ли с лицом от мыши, всем говорить «потише».
Что вам пожар моего сердца,
Что вам его желание быть,
И не просто быть, а раздеться
И голым назло вам ходить.
Всем, кто желает меня мало,
И от любви лишь крохи,
Я скажу губами своими алыми,
Готовьтесь слушать вздохи и охи.
Иду громадными шагами
Я по дороге жизни,
И выдыхаю всё стихами,
Желанья мои и мысли.
Кто вы заспанные как простыня?
Чем каждый из вас болен?
Слышна лишь мышиная возня,
Тех, кто всем недоволен.
Тысячу солнц не осветят ваш мир,
Сотня морей не отмоет,
И не очистит даже кефир,
От вашего геморроя.
Смею ли я вас о чём-то просить,
Для вас я такая же мышь,
И хоть трубным басом начну голосить,
Вы лишь услышите тишь.
Сегодня встану мечась, стеня,
С желанием сжечь всю проказу,
И каждое слово моё звеня,
Мышей уничтожит сразу.
Над домами сизая дымка
Над домами сизая дымка
и нечётко виден горизонт,
С крыши мира другая картинка
Всем видна и другой небосвод.
Что ж с земли всё не так, всё попроще,
И поближе как будто народ,
И деревья не кажутся рощей,
И секунды не сложатся в год.
Здесь ты можешь ко всем прикоснуться,
Вроде капля, но ты океан,
И в ответ может быть улыбнутся,
Те, кто любит тебя и желан.
С высоты ты возможно не ведал,
Да и может наверно не был,
Тем, кто дышит ржаным свежим хлебом,
Тем, кто Родиной был так любим.
Выйдя в поле, становишься полем,
Где-то там наверху не соврут,
А в строю