Повечерие звучит,
Льется в переулках тихим светом
И лампадкой масляной горит,
Светлячком мерцая незаметным.
В окнах храма свечные сполохи,
Вдоль домов сиреневая тень.
И дрожат на колокольне вздохи,
Завершая уходящий день.
Скрипнет дверь, в прихрамовую темень
Кто-то одинокий проскользнет.
И прохожий запоздалой тенью
С перекрестьем не спеша пройдет.
Вечерняя рапсодия
И только мальчик на мосту
Большими, как печаль, глазами
Смотрел, как в вечере тонул
Обычный день и как кругами
В закатной глади вместе с ним
Зеваки молча расходились.
И в главках русских чипполин
Вечерним золотом искрились
Не уложившиеся в стих
Те, кто назвался безразмерным.
О, если б знали, сколько их —
Не просто оглашенных – верных!
То в небо можно не смотреть,
Где видишь, что повсюду небо.
А не какая-то там треть! —
Треть, о которой прежде ведал!
Так вечер медленно менял
Тона, тональности, оттенки
Дня, уходящего в развал.
Всё стало вдруг в один момент им,
Всё стало с тёмным в синеву —
И ты, и я, и между нами…
И мост, и мальчик на мосту
С большими, как печаль, глазами…
Вечная весна
Шли на запад с востока солдаты,
Сколько зим уж прошло, сколько лет.
В прошлом веке, точней, в сорок пятом,
Появилась Победа на свет.
На дорогах войны миротворцы
Преломляли тела, как могли,
И стекала винозная кровь
В омедненную гильзу земли.
В дар несли золотые медали,
Порох ладана, смирну от слез.
И сияла звезда над Рейхстагом,
И встречал их Воскресший Христос.
Ветераны, несущие раны
От креста Второй мировой,
Ветром мира для мира вы стали
И остались в нем Вечной Весной.
Владимирка
По Владимирской дороге, утопая в грязи,
Мужичок шел убогий со крестом на груди,
Отбивая поклоны и молитву творя
За детей, что в остроге умирают, любя.
А вокруг только прах, что оставила нам
Та старуха немая, что идет по пятам,
Всех равняя с травою под косою слепою,
И рожденный цветок будет скошенным в срок.
Эй ты, лапотник русский, дворянин с топором,
С беспредельной душою да заштопанным ртом
Под Смоленском ограблен, под Рязанью убит
И в проваленной яме под крестом пьяный спит.
А за белой стеною идет яблочный торг,
Там меняют кресты на билет в светлый морг,
Там ты можешь узнать, сколько стоит душа,
Литр водки – две «Кати», а душа – ни шиша.
Ну а в городе стольном раскупается люд,
И застой