Вывод напрашивается: некто приказал увести своего врага от борта, пообещав только тогда покинуть шхуну… Моряки приняли его приказ, ведь один нелюдь, пусть и обозленный – лучше, чем два.
Ноттэ метнулся к борту, опасаясь увидеть подтверждение догадки – увы, оно нашлось сразу: к люгеру мчался, едва касаясь волн, черноволосый нэрриха могучего сложения! Он был почти недосягаем, и осталось испробовать последнее, почти безнадежное: преследовать врага, не вычисляя расстояния.
Люгер обогнал сбросившую паруса шхуну и, не маневрируя, удалялся. Люгер уже теперь был на пределе возможностей Ноттэ в беге по воде. Или – за пределом?
Первый прыжок, второй, третий. Нога подломилась и почти предала. Водный бег – не игра, а настоящее чудо, предельная концентрация сил души, доступная нэрриха в четвертом круге опыта, не ранее… На сей раз Ноттэ был обязан свершить чудо. Постыдно проиграть врагу в хитрости. Невыносимо уступить мерзавцу «Гарду», предать капитана Вико, единственного знакомого человека, разгадавшего тайну счастья… И, по закону людского мира, вынужденного платить. Убеждения – величайшая роскошь, они никому не по карману, даже королям и всесильному духовному владыке – маджестику Башни.
Четвертый, пятый, шестой шаг, вода вязкой смолой обнимает лодыжки. За ней право, вода бездонна и могуча. К тому же тело нэрриха – тяжелая темница его души, пронизанной ветром…
Седьмой шаг. Восьмой! Колени увязли в жадной пене… Ноттэ зарычал и упрямо побрел вперед, увязая всё глубже, ничего не видя, не чуя. В висках билась отчаянием одна мысль: как же быстр лучший люгер Эндэры!
Канат шлепнул хвостовым узлом рядом, в полушаге, плеск возмутил серую воду и вынудил нэрриха очнуться. Ноттэ хрипло рассмеялся, вспрыгнул на верткую пеньковую змею, пробежал в три прыжка до её головы, мертвым узлом вцепившейся в обнос борта «Гарды».
Ноттэ ощутил ладонью борт, взметнулся вверх, ступил на палубу и глубоко вздохнул, целиком отдаваясь грядущей схватке.
Он справился с невозможным, одолел пропасть воды, успел – и все же опоздал. Вико тяжело опирался на обнос: именно его рука бросила спасительную веревку. За плечом капитана «Гарды» возвышался косматый, чернобородый гигант-нэрриха. Он, без сомнения, уже объявил себя хозяином люгера. И страшно наказал несогласного с переменами: клинок прорубил тело насквозь, Вико уже не стоял – висел на лезвии, полосующем плоть по косой, с оттягом.
Ноттэ зарычал, распластался по доскам, скользнул мимо капитана. Краем глаза он отметил с холодным ужасом, как по желобку чужого клинка бурно сбегает кровь, чтобы впитаться в древесину и последний раз породнить Вико и его любимый корабль…
Не позволяя себе отвлекаться, Ноттэ атаковал, уклоняясь от гудящего взмаха даги, чтобы снизу, расходящимся движением обоих клинков, вскрыть грудину чернобородого. «Закатный луч» – в чью честь был назван удар, учитель Оллэ не сказал… но, кажется, тот