жителей трущоб. Это бездействие было похоже на сегодняшнюю реакцию посетителей «Дубового трактира». От этого Джимми было еще тяжелее идти и вдыхать морозный воздух. Юноша сам лично видел, как в одной из темных подворотен насиловали дочь одного старого нищего, а потом еще кинули пару медяков к его босым ногам и произнесли: «Держи, старик! Купи дочке хлеба, а то она так старалась, так старалась!»
Но чего хотел Джимми от других, если сам ничего не делал? Он только мечтал выбраться из ненавистной комнатки, что пугала его, и работал за гроши в «Дубовом трактире»!
Нет, юноша недостоин, жить лучше и быть сильнее, как недостоин старик, отдающий свою дочь на растерзание двуногим выродкам, как недостойны соседи за стеной – супруги средних лет, что весь день друг друга избивают и поносят, а ночью устраивают настоящий концерт животной страсти и похоти. Единственным достойным человеком, и не только человеком, для Джимми был этот божественный поборник, этот паладин.
– Сэр паладин! – обратился юноша к паладину, когда они проходили очередной темный перекресток.
Человек остановился и обернулся. Его лицо закрывал капюшон мехового плаща, только каштановые волосы ниспадали на плечи.
– Что случилось? – спросил паладин.
Юноша только что заметил, что его голос был воинственный и одновременно мягкий, добродушный.
– Вас же… Себастьяном зовут?
– Да. Откуда ты знаешь? – удивился паладин.
– Ваш друг, тот, что зверолюд, он так к вам обратился… – объяснил юноша.
– Вот оно что… – протянул Себастьян. – К сожалению, твое имя мне пока неизвестно.
– Я Джеймс, но меня называют просто Джимми. – смущенно произнес юноша и посмотрел на снег.
Поборник отпрянул и пробормотал себе под нос что-то, что юноша не разобрал.
– Что с вами? – испуганно вопросил Джимми.
– Как же ты, Джимми, оказался в таком жутком месте, как «Дубовый трактир»? – спросил паладин, подойдя чуть ближе.
– А что не так?
– Нет, это обычное дело… – заметил паладин. – Но, мне показалось, что ты…. не слишком подходишь для этого места.
– Так получилось…. – пробормотал Джимми, надвигая шапку сильнее на лоб.
– Прискорбно, – вынес вердикт Себастьян.
– Сэр Себастьян… – начал юноша.
– Не называй меня сэром, хорошо? Я еще не привык к этому титулу, – попросил паладин.
– А вам…
– Двадцать.
– Мне шестнадцать… А как вас тогда называть?
– Некоторые зовут меня по фамилии, Ардентэлом, другие Себом, – ответил паладин и уставился на крышу одного из старых домов, с которой только что свалился снег.
– Моя фамилия Мерчент, но никто не зовет меня Джеймсом Мерчентом, – стыдливо признался мальчик. – Если бы у меня были друзья, они называли бы меня просто Джимми. Себастьян добродушно усмехнулся и жестом позвал:
– Пойдем, Джимми, а то замерзнем