трогай.
Некоторые даже до лавок не доходили от усталости, так и спали в пегасне на соломе. Ну а после попривыкли и к ныркам, и к пегам, первый восторг отскребся, потускнел, как тускнеют со временем золотые пчелы. Чудо стало привычным, почти потеряв ранг чуда, и тогда начались трения. Люди, даже самые неплохие, не могут без того, чтобы не ссориться из-за всякой ерунды. Семья – еще туда-сюда. Из семьи, как из дубовой бочки посреди моря, никуда не убежишь, а вот если не семья… Не просто трудно – безумно трудно терпеть друг друга, особенно если долго находишься рядом.
– Я понимаю, что он хороший! Я тоже очень даже неплохой! Но почему он ковшик берестяной никогда на место не кладет? А? – жаловался Сергиус Немов на Ивашку Кудреватого.
– Да он мне самому нужен, ковшик-то! – горячился Ивашка.
– Я ж не спорю, что нужен, но на место-то его вертай! Шестик-то зачем торчит?
– А ты седельную сумку мне изодрал – хоть в выгребную яму бросай!
– Не я изодрал, а пег изжевал!
– А ты за пегом своим следи!
И пойдет перебор до последней косточки, до последнего зажиленного гвоздика. Где двое, там всегда и третий впутается, четвертый начнет всех успокаивать да до того доуспокаивается, что рубашку на себе порвет и головой будет в печку стучаться. Беспокойная Матрена, конечно, на этот стук сразу явится со своим «тра-та-та» и до того довоюется, что ей ведро на голову нахлобучат. За Матрену Носко вступится – и пошло-поехало: хорошо, если без драки обойдется… После кинутся все к Митяю – да что может Митяй? Всем шнырам личные ковшики раздать? Так и кроме ковшиков всегда повод отыщется. После, конечно, помирятся все, да трещинка-то не скоро срастется. Недаром говорят мудрые: «Люби людей как себя, да берегись их больше огня!»
Ближе к вечеру Митяй с Мокшей ныряют. Митяй, как всегда, на Ширяе, Мокша – на Стреле. Проходить болото вдвоем сложнее, чем одному. Тому, кто летит первым, в тоннеле все же полегче. Не все эльбы успеют натянуть охотничьи паутинки. Пока спохватятся, пока подползут, а ныряльщик уже промчался дальше – туда, где крошечной искоркой сияет выход на двушку. Второму же сложнее. И эльбы готовы, и паутина ждет.
Выходит, вперед надо того ныряльщика пустить, у кого опыта поменьше или пег слабее. Да только не положено у пегов слабому вперед сильного лететь. Слабый конь будет в тоннеле упрямиться, оглядываться, опасаться, что его зубами за круп хватанут. А тем временем и седок испарениями болота надышится. Покажется ему, положим, что покойная бабушка блинков напекла. Прыгнет он с седла в болото, а перед тем пега остановит. А если он застрял, то и тому, кто сзади летит, пропадать. Узок тоннель. В нем не разойдешься.
Так методом проб и ошибок выработалась единственно верная тактика. Сильному нужно лететь вперед, причем предельно быстро. Слабый же, не отставая, должен нестись за ним как камень из пращи. Так нестись, чтобы нос его пега буквально прирос к хвосту вожака. Тогда болото как по маслу пройдешь. Опять же, когда отстать боишься,