Как же, у тебя появился теперь солидный клиент, Белый маг Рита Коновалова. Кстати, ее подруга оставила свою визитку. Светлана Жирова, кутюрье, Дегтярный переулок, живет в самом центре Москвы. С ней была ее сестра манекенщица Вероника. Та еще конфетка, – Василий протянул ей кусочек белого тисненого картона. – Я предложил манекенщице сделать ей скульптурный портрет, она похихикала, «в следующий раз», сказала. Видишь как. Мое ничего не взяли, а твое берут. Радуйся, позвони, у тебя будут заказы, это я тебе гарантирую.
Она повертела карточку с золотыми буквами. Прочитала: «Светлана Жирова, кутюрье, Дегтярный переулок…» Руки у нее дрожали, голова раскалывалась. Вот оно, долгожданное мгновение. Им надо воспользоваться. Но как?
Катерина щурилась от бьющего в глаза солнца, подошла к столику, наклонилась и стала собирать свои статуэтки. Ей надо домой, отдохнуть, залезть в холодную ванну. Иначе она сгорит от солнца, от жары и переживаний у нее удар будет.
– Ты хоть покажи мне твоего чернокнижника и чародея, – Василий присел рядом на корточки. С его шеи на шнурочке свешивался серебряный крестик. – В следующий раз я знать его буду.
Катерина развернула слой ваты и газеты, вытащила глиняную раскрашенную цветной эмалью статуэтку, поставила ее на столик.
– Вот он, – в раздумье произнесла она. – Если бы Рита увидела его, то непременно купила бы. Она собиралась открыть музей Брюса.
На столике стоял сиятельный вельможа петровских времен. Он был в длинном парчовом зеленом камзоле, расшитом золотом, в белом парике, в руке держал широкополую треугольную шляпу. По груди проходила красная лента, с правой стороны сияли две серебряные звезды. Лицо суровое, неулыбчивое.
– Работа прекрасная, – протянул Василий и взял фигурку в руки. – Черт побери, ты настоящий мастер, Катерина! Миниатюрщица! – Он дернул плечами. – Чистый фарфор, Майсен. Сколько он, сантиметров двадцать пять в высоту, вполне подходящий размер. Получаются у тебя люди, получаются. Боюсь только, работа не ко времени. Невостребованная, – он звонко чмокнул губами. – Кто знает этого Брюса? Чем он знаменит?
– Ты смешной, Василий! У него лаборатория была в Сухаревской башне. Календарь сделал. На небе он отыскивал далекие звезды, а на земле пытался мертвой и живой водой оживить умершего.
– О, опять начинаются заупокойные страсти! Это не для меня. Ты позвони подруге Риты и предложи его. – Белесые ресницы у него возбужденно задергались. – Может, она заинтересуется?
Катерина ничего не ответила, торговать больше не стала, собрала рюкзак и пошла вдоль Набережной. Она хотела прогуляться в одиночестве, около воды, остудить пылавшие щеки. Как все неожиданно совпало – ее вольт оказался в руках Коноваловой, а пейзаж – у ее подруги Светланы Жировой. К чему бы это?
Это был ее особый, кладбищенский вольт. Катерина изредка захаживала на Ваганьковское кладбище, которое называла приютом. Там у бетонной стены, отгородившей Звенигородское шоссе, находилась могила ее бабки Полины, единственной ее воспитательницы. И там кто-то из могильщиков выбросил лопатой странную