йствием сознавал, что его природная сила, сила мага-дракона, гораздо превосходит силу мага-вампира. Пусть даже сейчас он порядком истощён, а вампир в отличной форме и магия Ночи клубится в нём, настойчиво ища выхода. Глубинная мощь всё же основательнее поверхностной.
Не меняясь в лице, наблюдал Ахриман, как твёрдо, уверенно печатая шаг, приближается его главный враг и противник вот уже многие сотни лет. Прикрытые плотными чёрными балахонами с капюшонами, надёжно и не без магии, защищающими Асвенга и его охрану от смертельного для них, хоть и слабого для любого жителя Города солнца, двигались вампиры бесшумно и зловеще выглядели даже при свете дня.
Ахриман тоже привёл с собой воинов. Однако встреча не предполагала военных действий, оба явились с определённой целью, но каждый – со своей. И этот безжизненный оазис являлся наилучшей декорацией тому, что должно было произойти вскоре.
Ахриман быстро оглянулся, чуть заметно, ободряюще кивнул своему подкреплению и поймал лукавую улыбку старого Эвритиона. Кентавр-вояка, чьё имя гремело многие века в двух мирах, всё ещё был хоть куда: воином ли, или стратегом. Привалившись к скальной стене, отделяющей Мёртвое поле от города Забытых Богов, Эвритион усиленно создавал видимость возрастной усталости, но сомнительно, чтобы вампиры хоть на миг поверили ему. После многочисленных схваток, они знали на собственной шкуре, на что способен этот сгусток мускулов с мягким лицом невинного ребёнка.
Асвенг остановился в пяти шагах от мага врагов и лёгким, изящным жестом приказал сопровождающей его группе отступить в сторону, в тень скал. Зияющая пасть пещеры стала хорошим укрытием не выносящим солнечный свет и экономией магической силы для их предводителя. В ответ Ахриман снисходительно проявил взаимную любезность и, по его жесту, кентавры и грифоны дружно отступили на более корректное расстояние. Он был на изумление терпелив сейчас: в человеческой личине дракону всегда нелегко рядом с неприятелем, а отправиться на такое мероприятие – особенно.
Маги молча поприветствовали друг друга лёгкими кивками. Всё было оговорено и договорено заранее и не существовало нужды лишний раз вслух произносить обоюдное намерение, которое должно свершиться здесь в ближайший час.
Оставив подданных, они неторопливо устремились в сторону от пещеры, вдоль высящихся скал, пока не приблизились в плоской отвесной стене, что выделялась среди других. Невероятно гладкой, словно нарочно отполированной множеством усилий различных существ.
– Здесь, – коротко произнёс Ахриман, останавливаясь.
Асвенг сверкнул глазами из-под капюшона, зловеще улыбнулся.
– Вы ведь столько лет жили в трогательной дружбе с людьми, неужели не жалко?
– С тех пор, как были перекрыты все переходы, мне важен лишь этот мир, – сухо ответил маг-дракон.
И по его тону вампир понял, что более язвить не стоит. Лучше худой мир, чем добрая война, от которой по-своему страдали обе стороны.
– Тогда моя вам благодарность, – почтительно поклонился вампир, – можете рассчитывать на то, что свои условия я выполню.
Ахриман ничего не ответил. Он взглянул на белое светило прямо над головой, ощущая его благодатную энергию, а спиной безмолвную поддержку своего войска, достал из-под накидки притороченную к кожаным доспехам большую холщовую сумку, принялся развязывать. Неторопливые движения завораживали вампира, а предвкушение предстоящего события лишало остатков подозрительности. Пожалуй, враг и впрямь не настроен обмануть, вечное противостояние надоело всем, этот мир уже не может делиться между двумя сообществами, хозяева должны остаться единственными его жителями.
Отвернувшись от небесных жгучих лучей, Асвенг следил за каждым движением мага-дракона, наблюдая, как он извлёк Кристалл, и тот заиграл множеством огней, пронизанный в один миг солнечными лучами. Предмет силы был хорошо знаком вампиру, ибо он имел одно лишь назначение – открывать проходы между мирами – и однажды Асвенг уже видел его в действии. В свою очередь, вампир извлёк из-под плаща и передал Ахриману Чашу.
Маг с благоговением принял источник силы магии Ночи, благодарно поклонился и опустил туда кристалл острым концом вниз. Два предмета силы слились воедино на миг, а в следующий момент Ахриман вынул кристалл и поднёс к стене.
На идеально отполированной поверхности принялся чертить знаки, заключал их в геометрические фигуры, известные лишь ему одному, что-то бормотал на драконьем языке. Этот старый маг, ровесник кентавра Эвритиона, готовился из последних своих сил открыть самый древний, много веков назад (в период его молодости) запечатанный, переход. И у него это получалось! Начертанные знаки стремительно проступали, сияя, обретали рельеф, понемногу прорисовывалась аркообразная дверь, но проход всё ещё не распахнулся гостеприимно.
Сладкое ощущение победы, предвкушение свободы ослепило мага-вампира настолько, что он, совершенно не замечал происходящего за его спиной. От замутнённого радостью рассудка ускользнуло то, как молодой кентавр Алсамкар