любознательные…
– Они у вас?
– Нет! Сегодня их не было у меня.
– Странно! – пробормотал толстяк. – Джек так уверенно шёл по следу…
– А может быть, это вчерашний след? – вежливо спросил профессор.
Но Шмидт не успел ответить. В дальней комнате звонко залаял Джек и тотчас же что-то загремело, задребезжало и зазвенело, как будто на пол упал шкаф или стол с посудой. Профессор вздрогнул.
– Да ведь она там перебьёт всё! – закричал он плачущим голосом и, схватив Шмидта за рукав, потащил его за собой по тёмному коридору. – Сюда! Сюда! – бормотал он, толкая дверь.
Как только профессор и фотограф переступили порог комнаты, Джек кинулся хозяину на грудь, взвизгнул и с лаем бросился назад.
Он носился по комнате, волоча за собой цепочку, обнюхивал книжные шкафы, вскакивал на кожаные кресла, вертелся под столом, бестолково бросался из стороны в сторону. На столе звенели, подпрыгивая, колбы и реторты, качались высокие прозрачные стаканы, дрожали тонкие стеклянные трубочки.
От сильного толчка качнулся, сверкнув на солнце, микроскоп.
Профессор еле успел подхватить его. Но, спасая микроскоп, зацепил рукавом сияющие никелем чашечки каких-то сложных весов. Чашечки упали, подпрыгнули и со звоном покатились по жёлтому паркетному полу.
– Что же ты, Джек, – громко сказал фотограф, – оскандалился? Лаешь, а зря. Ну? Где же ребята?..
Джек склонил голову набок. Насторожив уши, он внимательно смотрел на хозяина, стараясь понять, за что же его ругают.
– Стыдно, Джек, – неодобрительно покачал головой фотограф, – а ещё, говорят, ищейка! С дипломом! За кошками тебе гоняться, а не по следу идти! Ну, пошли домой! Извините великодушно, товарищ профессор, за беспокойство!
Фотограф неловко поклонился и шагнул было к двери. Но тут Джек словно взбесился. Он схватил своего хозяина зубами за брюки и, упираясь лапами в скользкий паркетный пол, потащил к столу.
– Да что с тобой? – удивился толстяк.
Повизгивая, Джек принялся бегать вокруг стола, а потом прыгнул на диванчик, который стоял перед открытым окном.
Положив лапы на подоконник, он коротко, отрывисто залаял.
Шмидт рассердился.
– Тубо! К ноге! – закричал он, хватая собаку за ошейник, но Джек упрямо мотнул головой и снова бросился к дивану.
– Ничего не понимаю! – развёл руками фотограф.
– Наверное, мышь за диваном! – попробовал догадаться профессор. – А может, корка хлеба или кость? Я ведь часто и обедаю тут. – Он подошёл к дивану и отодвинул его от стены.
За спинкой дивана что-то зашуршало и мягко шлёпнулось на пол.
– Корка! – сказал профессор.
Джек рванулся вперёд. Он протиснулся между стеной и отодвинутым диваном, завертел хвостом и, кажется, схватил что-то зубами.
– А ну, что там у тебя? Покажи! – крикнул фотограф.
Джек попятился, мотнул головой, круто повернулся к хозяину и положил к его ногам детскую стоптанную сандалию.
Фотограф растерянно повертел находку в руках.
– Кажется, детская обувь, так сказать…
– Гм…