прозвище ребенка, просто перевела беседу на другую тему.
– Вот книжки.
Роман Борисович взял небольшую стопку и открыл одну книгу.
– Купаться! – задорно произнес женский голос. – Пошли купаться!
Потом заиграла музыка: блям-блям-блям.
Ученый захлопнул обложку и снова приподнял ее.
– Купаться! Пошли купаться! Блям-блям-блям, – повторила книга.
– Восхитительно! То, что надо! – обрадовался академик и перевернул страницу.
– Сколько козочек? – приторно-ласково поинтересовалась та же женщина из книги. – Три козочки и один баран. Бе-бе-бе, хрю-хрю.
Последние звуки меня изумили: вроде козы мекают, а бараны совершенно точно не хрюкают.
Роман Борисович начал открывать-закрывать страничку, книжка зачастила:
– Купаться. Пошли купаться! Сколько козочек? Три козочки и один баран. Бе-бе-бе. Хрю-хрю.
– В жизни так всегда получается, – философски заметила Алевтина, появляясь в холле. – И куда хорошие мужики подевались? Вечно у нас на трех коз один баран. Спрашивается, что баран с козами делать станет? Нам бы пригодился козел. Хотя, может, баран и лучше, хоть в постель не потащит. У козы с бараном ни фига не получится под одеялом. Ведь так?
Я потупилась. Ну, для начала – животные не полезут в кровать. И нельзя затевать разговор на такую тему при девочке.
– Я не силен в вопросах интимных утех, – спокойно ответил профессор сиделке, – но, наверное, вы, душа моя, правы. Коза и баран в качестве пары – нонсенс.
– Бе-бе-бе, хрю-хрю, – пропела книга.
– А где поросенок? – удивилась Киса, которая, на мою радость, не заинтересовалсь, зачем козе и барану вместе спать укладываться.
– Пора начинать эксперимент, – засуетился профессор и двинулся в сторону коридора.
– Барабан Сосисович, горшок! Вы просили напомнить! – крикнула ему в спину Алевтина. – Ой, случайно вырвалось, Роман Борисович.
– Горшок, горшок, – затвердил академик. – Зачем он мне?
– Вы хотели подарить его Лампе, – напомнила помощница.
Еськин хлопнул себя ладонью по лбу.
– Ах я мудрый, глупый змий! Ну, конечно! Евлампия, не уходите.
Профессор резво убежал, а через пару минут вновь появился из недр апартаментов. Он нес в руках кадку не очень большого размера, из которой торчало нечто странное. Представьте себе самый обычный веник, ручка которого воткнута в землю, а на пушистом треугольном желто-синем помеле висит… куриное яйцо изумрудного цвета.
– Уважаемая Евлампия, – торжественно произнес Роман Борисович, – разрешите вручить вам уникальное растение, о котором упоминали еще древние греки. Это сцинилла Харабидус Этиус. Когда плод созреет и откроется, вас ожидает великий сюрприз. Если правильно ухаживать за растением, оно вскоре явит вам чудо. А вот тут инструкция, все объясняющая…
И, нежно улыбаясь, Роман Борисович водрузил кадку на стол, затем вручил мне небольшой чемоданчик, похожий на те, в каких женщины хранят свои украшения.
– Открывайте